Чай и гвозди

[Irene-Assole]

Автор: Assole
Бета: Alasar
Название: Чай и гвозди
Фандом: фильм Гая Ричи «Шерлок Холмс»
Пейринг: Шерлок Холмс/Ирэн Адлер
Рейтинг: G
Размер: драббл
Примечание: Написано для  Джулс по ключевому слову «молоток».

- Что ты подсыпала мне на этот раз? – Шерлок Холмс берёт фарфоровую чашку с тёмной жидкостью, подносит к носу и осторожно принюхивается.
- Я пришла по делу, - пожимает плечами Ирэн Адлер. – Это просто чай.
- Ты всегда так говоришь, а потом оказывается, что в вине есть всё, что угодно, кроме вина.
- Это не вино, а чай. Я привезла его специально для тебя из Индии.
Он ставит чашку на стол, снимает крышку с чайника и пристально разглядывает её внутреннюю сторону:
- Сразу в чайнике, я полагаю?
- Я всегда предупреждаю тебя, ты просто не слушаешь, - ласково улыбается Ирэн.
- Милая, прошлый раз, когда ты накрыла на стол и попросила найти пропавшего человека, мы чуть не погибли, - он со звоном водружает крышечку на место.
- Это дело совсем другое.
- Браться за работу, которую предлагаешь ты, – это всё равно что… - Шерлок беспомощно обводит глазами комнату в поисках сравнения.
Ирэн наливает себе бурую жидкость из чайника, делает глоток, морщится и бормочет:
- Всё равно, что пить заваренный мной чай.
- Всё равно, что забивать гвозди голыми руками! – находится Шерлок и радостно поясняет: - Без молотка.
Ирэн молчит.
- Что-то не так?
- Ты умеешь… забивать гвозди? – в её глазах неподдельное удивление.
Он отбирает у неё чашку, выливает жидкость обратно в чайник и с невозмутимым видом отвечает:
- Ну, ты же умеешь заваривать чай.

@темы: Шерлок Холмс, Джен, Гет, Юмор, Ирен Адлер, Фанфики

---

[Sherlock]

Добро пожаловать на ролевую игру по вселенной Шерлока Холмса!



shrole.forum24.ru/

@темы: Разное, Ссылки

---

Призраки прошлого

[тук тук тук]

Мой фик по книге "Записки о Шерлоке Холмсе"

Название: Призраки прошлого
Автор: Upney not Downey aka Di Rosh Ramovski
Бета: -
Персонажи: ШХ, Ватсон, Эллен, Джулиан, Норстейл Дерроу
Размер: Мини
Рейтинги: G
Жанр: Драма, юмор? (чуть-чуть вначале), ангст
Дисклеймер: Холмс и Ватсон всецело принадлежат Конан-Дойлу
Саммари: время: 19 век, Лондон+прилегающие территории
Предупреждение: Кто не любит, когда Холмса делают отцом семейства, лучше не читайте . Кто не любит взрывов, тоже лучше не надо)))), смерть одного из персонажей
От автора: если хоть кто-то это прочтёт, плиз, будьте нежнее ко мне в своих комментах) я ранима.)))

Призраки прошлого

Это случилось в августе 1888-ого года. Посыльный принёс короткое письмо на моё имя. Когда я
сошёл к завтраку, мне об
этом сообщил доктор Ватсон, просматривающий утреннюю почту.
- Вам письмо, Холмс, - сказал он, разворачивая свежую "Таймс" и одновременно подавая мне конверт.
- Любопытно, - сказал я и стал рассматривать письмо поближе. - Конверт розоватого оттенка, это из отеля "Роузхауз" на углу
Сент-Джеймс-сквера. Нам с вами, Ватсон, приходилось заглядывать в него, хотя, возможно, вы этого и не помните, так как это было в самом начале нашего знакомства, по делу Роджерса. Вижу, припоминаете, - добавил я, в то время как доктор задумчиво
смотрел в окно, кивая каким-то своим воспоминаниям.
- Да, Холмс, действительно, я помню этот отель. Небольшой, уютный, умиротворяюще мил, увит цветущим плющом и кремовыми розами.
- Всё правильно, Ватсон. Однако, вернёмся к имени на конверте - "Эллен Кроу". Знакомая фамилия, Ватсон. Помнится, мне доводилось водить с этой юной леди близкое знакомство... - я замолк, погрузившись в нахлынувшие на меня воспоминания. Да,
я знал Эллен слишком хорошо. Однако я не видел причин посвящать в это доктора, хотя между нами и были весьма доверительные отношения. Я ограничился лишь парой фраз:
- Примечательная леди, Ватсон, весьма. Я познакомился с ней четыре года назад в Суррее.
- Это было связано с одним из ваших дел? Странно, что мне не довелось поучаствовать в нём.
Милый, добрый старый Ватсон. Но порой его расспросы начинают принимать угрожающее направление.
- Да, это было связано с одним из моих дел, - чуть подумав, ответил я. - Хотя... это будет несколько двусмысленное утверждение.
К счастью, Ватсон не обратил на мои последние слова никакого внимания. Он задумчиво затянулся и с сигаретой в зубах направился к стеллажу с книгами.
Я вскрыл конверт. Изначально я хотел прочитать письмо вслух, но, пробежав его глазами, я передумал. На листке бумаги было всего несколько слов, но, признаться, и они вселили в меня некоторое душевное волнение. Там значилось: "Надеюсь, ты всё ещё
помнишь меня. Если ты лишён предрассудков и не боишься своего прошлого, приходи сегодня в 6 часов вечера в отель "Роузхауз", 2. Я буду в гостиной".
- Любопытное послание, Ватсон, - только и сказал я.
- Что она от вас хочет? - спросил доктор, открыв толстый медицинский том. - Призраки прошлого дают о себе знать?
- Метко сказано, Ватсон, - отрешённо сказал я, стараясь ни о чём не думать и погрузившись в глубокую меланхолию в своём любимом кресле и с трубкой в зубах.
Доктор допил кофе и посмотрел на меня с небольшим недоумением.
- Но вы пойдёте в этот отель, Холмс? - спросил он.

***

Время близилось к шести, и я подходил к "Роузхауз". Шёл я пешком, мне просто было необходимо проветриться от табачного дыма и всех этих воспоминаний прошлого перед встречей с той женщиной, которая когда-то смогла изменить моё восприятие о женской половине нации вообще и об окружающих меня представительницах прекрасного пола в частности.
Всё вокруг дышало умиротворением. Я не склонен к сентиментальным эпитетам, в этом нет равных моему другу Ватсону, но сегодня всё было по-другому. Не было не ветерка, начинающий появляться закат золотил небо, не колыхался ни один листок на окружающих улицу деревьях. Я вернулся к размышлениям. Зачем Эллен Кроу захотела меня видеть? ПОчему так внезапно и после такого промежутка времени? Почему не год назад, и не спустя три месяца после сегодняшней даты? Вот это мне и предстояло выяснить. Я открыл калитку и вошёл внутрь сада,засаженного розами. Этот "Роузхауз" был крохотным отелем, вернее будет назвать его частной гостиницей или большим частным домом.
Я позвонил в дверь отеля. Спустя минуту на пороге появилась управляющая "Роузхауз" - женщина средних лет, в синем платье и белом переднике.
- Я пришёл к мисс Эллен Кроу. Она прислала мне письмо.
- Да, заходите, сэр. Она ждёт вас, - управляющая гостеприимно распахнула передо мной дверь. - Я извещу её о том, что вы пришли. Прошу за мной.
Вскоре я стоял перед дверью второго гостиничного номера и ждал. "Вы можете войти, сэр", - сказала управляющая, и после этого я оказался внутри. Я прошёл через гостиную и сел на стул в углу.
И тут я увидел её. Эллен совсем не изменилась с нашей последней встречи. Мне показалось, что она даже помолодела. Во всяком случае, лицо её, смотрящее на меня ясными серебристыми глазами, выглядело почти детским. Волосы её были собраны на затылке, свободно падая на плечи. Я встал и подошёл к Эллен, целуя её руку.
- Вот мы и встретились, - сказала она. - Я рада, что ты пришёл.
Меня обуяли смешанные чувства. Мне захотелось обнять Эллен, сказать ей что-нибудь нежное, но, вспомнив, какая пропасть лежит между мной и ней, я застыл на месте. Напротив меня, на камине, стоял небольшой ларец из лакированного шпона. Я поймал в нём отражение своего лица. Оно было абсолютно равнодушным, и я немного успокоился.
- Эллен, - задумчиво сказал я. - Я, без сомнений, очень рад тебя видеть, но что, позволь узнать, сподвигнуло тебя на шаг искать встречи со мной?
- Прошу, подожди меня здесь, - Эллен повернулась и вышла в другую комнату. Я исподтишка любовался её удаляющейся лёгкой поступью.
Вернулась она, ведя за руку мальчика лет трёх. Он мне показался очень красивым - чёрные локоны, спадающие на лоб, пухлые щёчки, изящно очерченная линия носа - этот ребёнок был очень мил, несомненно. Глаза малыша смотрели на меня несколько озадаченно, но очень добродушно. Я так погрузился в созерцание черт мальчика, что отрешился от всех прочих мыслей, и словам Эллен пришлось пробиваться в моё сознание сквозь плотную дымовую завесу.
- Это твой ребёнок. Твой сын.
Не сказать, что я не ожидал ничего подобного. Я резко вскинул глаза на Эллен. Прочитав молчаливый вопрос в моём взгляде, она спросила у меня (тон её голоса был настолько умоляющим, что меня словно ножом по сердцу полоснуло):
- Неужели ты даже не обнимешь его, Шерлок? Неужели всё, что связано со мной, так безразлично тебе? Да, прошло время, и, признаться, не такой жизни я ожидала от своего будущего. Но теперь я не могу представить его никак по-другому, поверь мне.

Я взглянул на своё отражение в шпоне. Стараясь не совершать никаких лишних движений, я подошёл к Эллен, присел на одно колено и крепко обнял малыша. Потом я взял его на руки и прижал к себе. Я пытался осмыслить и понять то, что случилось со мной на протяжении последних пяти минут.
- Как его зовут? - спросил я. Голос мой слегка дрожал. Ребёнок же был настолько молчаливым и инертным, что я не осмелился ничего ему сказать.
- Его зовут Джулиан, - Эллен, в отличие от меня, не пыталась скрыть никаких эмоций. Она внезапно побледнела, это выдавало, как сильно она волновалась.
Я сел на стул и посадил мальчика к себе на колени. Я собирался с мыслями, прижавшись щекой к голове Джулиана. Я начал фразу и не закончил её:
- Эллен... Но почему? Почему?...
- Почему я не сказала тебе сразу? Я хотела, но мой брат Майкл... Помнишь его? Он сказал, что лучше будет оставить это в тайне, так как твоя профессия не позволит тебе иметь сына. Это будет постоянной опастностью для вас обоих, а также положит начало сплетням и слухам вокруг тебя, что будет преградой для твоей дальнейшей работы. У меня почти не было денег, но Майкл сказал, что будет обеспечивать нас, и я согласилась. Ради нас всех. Я смирилась с уединённой жизнью в поместье брата в Суррее, к тому же я всё время была рядом с моим мальчиком, и мне больше ничего не было нужно. Поместье стоит в отдалении от всех прочих домов. Нам никто не мешал. Но месяц назад случилось большое несчастье - мой брат умер. Оставшись без единственного защитника, я поняла, что не смогу жить так дальше. Я просто обязана была найти тебя и рассказать обо всём, - на протяжении всей это речи голос Эллен дрожал, а под конец она не выдержала и почти упала на софу в углу гостиной.
Да, мы были теперь бесконечно далеки друг от друга, и единственное, что нас связывало - это маленькое существо, сидящее на моих коленях. Я впервые задумался о том,что же я буду делать дальше - жить вместе с Эллен и Джулианом (эту возможность я исключил сразу), забрать мальчика к себе, а, быть может, отправить их обоих обратно в Суррей, храня при этом полную тайну, и высылать им деньги, чтобы они могли жить безбедно? Может, даже иногда навещать их. Признаться, я находился в недоумении. Вместе с тем мне хотелось, чтобы Джулиан был со мной. Но что будет, если об этом узнает кто-нибудь из тех личнойстей, которые благодаря мне отбывают свой срок в различных тюрьмах Великобритании, или тех, которые скоро пополнят их количество? Они могут сделать с ребёнком всё, что угодно, зная, что я буду готов на всё ради него. Я находился между двух огней. Я не мог подвергать Эллен и Джулиана опастности.
Видно, молчание сильно затянулось, потому что Эллен подошла ко мне и сказала:
- Не затягивай этого ожидания, прошу тебя. Скажи хоть что-нибудь! Что бы ты ни решил, я последую твоему совету, обещаю.
Я нашёл компромисс и решил озвучить его вслух.
- Я хочу, чтобы ты сняла комнату или квартиру где-нибудь возле Кавендиш-сквера. Я буду платить за съём и навещать вас, как только смогу.
Эллен облегчённо вздохнула. Она боялась того, что я мог сказать.
- Наверное, мне лучше уйти сейчас, - добавил я. - Я извещу тебя по поводу квартиры, как только наведу справки.

***

- Как дела, Холмс? - этот вопрос Ватсона по моём приходе на Бейкер-стрит застал меня несколько врасплох.
- Поразительна эта ирония судьбы, мой дорогой доктор, - сказал я, наливая себе бренди из высокого графина на столе. - Я всегда иронично относился к отношениям, именуемым "любовью" и всему подобному, и, вот, я сам не избежал этой участи, - я не видел причин скрывать что-то от своего друга.
- Что вы имеете в виду, Холмс? - довольно наивно поинтересовался Ватсон. - Что-то я не могу представить вас страстным любовником, или любящим мужем, или, паче чаяния, заботливым отцом.
- А придётся, Ватсон, - я гордо возвысился над креслом доктора, испытующе склонил голову и взглянул ему в глаза.
Ватсон громко рассмеялся.
- Вы опять разыгрываете меня, Холмс, - сказал он. - Помните, как тогда, когда сказали мне, что обручены. Или когда пригласили меня на свою "свадьбу" в Фаршингтоне. Это всё нужно было вам для ваших дел, Холмс. И мне было бы интересно услышать, чем вы занимаетесь сейчас.
- Дорогой друг, вы знаете, чем я занимаюсь сейчас, - принялся растолковывать я. - Дело об убийстве лорда О'Дайла в его же собственной постели. Но я говорю сейчас с вами не об этом. Помните письмо той леди, которое я получил утром, и которую навестил сегодня вечером в "Роузхаузе"? Ну же?... - я хотел натолкнуть Ватсона на мысль, чтобы он до всего дошёл своим умом, благо, доктор человек неглупый.
- Стойте-стойте, Холмс, - воскликнул Ватсон с озорной улыбкой на лице. - Я попробую догадаться. Я знаю! - он с выражением торжества на лице указал в меня зажжёной сигарой. - У вас с этой женщиной были какие-то отношения, а теперь она вас шантажирует благодаря каким-нибудь письмам, которые вы неосторожно ей отправляли, или вашим совместным фотографией, или чему-нибудь ещё.
- Ватсон, не путайте эллен Кроу с Ирен Адлер, - устало заметил я. Неужели мне придётся самому обо всём рассказывать? - Подумайте ещё, дорогой доктор.
Ватсон выглядел разочарованным.
- Ну тогда,... - начал он, - тогда эта женщина обратилась к вам за помощью, так как ваше старое знакомство может позволить это ей. Тогда, четыре года назад, вы, должно быть, как-нибудь помогли ей, возможно, оставили ей что-нибудь на память о вас. Теперь она снова обратилась к вам.
- Уже теплее, Ватсон, - терпеливо сказал я. Доктор вопросительно взглянул на меня, видимо, заметив следы некоторого раздражения на моём лице, заметил:
- А вы бы могли сами всё мне рассказать, Холмс. Это сэкономило бы нам время. Какого рода то дело, с которым она обратилась к вам?
- Странная штука, Ватсон, эта человеческая физиология. Особенно в сочетании с нашими душевными порывами, - глубокомысленно заметил я, подходя к окну, чтобы взглянуть на первые звёзды. - Кому, как ни вам, доктору, знать об этом.
- Холмс?... - Ватсон даже привстал с кресла, так велико было его изумление. Он отложил догорающую сигару и подошёл ко мне.
- Я прав или вы действительно..., - похоже, у бедняги пропал дар речи. -...или вы действительно хотите сказать, что между вами и мисс Кроу было нечто большее, чем просто дружеские отношения? - похоже, Ватсон смог совладать с собой, но через мгновение его снова переклинило. - И?... Вы, самый точный мозг, который мне приходилось знать, идеально работающая машина, вы, которому чуждо всё человеческое... Вы мне хотите сказать, что у вас есть... ребёнок?
Я поощрительно улыбнулся Ватсону.
- Вот видите, как всё просто на практике? - ободряюще сказал я. - Не волнуйтесь, доктор, а то ещё нога разболится. Прелестный мальчик, скажу я вам. На меня совсем не похож.

***
Я справлялся насчёт квартиры для Эллен и Джулиана, и через пять дней я, кажется, нашёл подходящее место. Это были мебелированные комнаты на Харли-стрит, 18. Не слишком далеко от нашей квартиры, не слишком далеко от различного рода общественных заведений. Хотя вряд ли Эллен будет посещать их.
Когда имущество Эллен было перевезено в новую квартиру, я пришёл навестить их. Все вещи уже были разложены по своим местам, хотя прошло всего пару дней после их заселения.
Меня впустила хозяйка, мисс Дэвидсон. Вскоре я уже сидел в кресле на руках с Джулианом, прислушиваясь к потрескиванию дров в каминеи обозревая взглядом небольшую уютную гостиную. Эллен сидела за пиьсенным столом и что-то писала. Я внезапно сообразил, что с момента нашей прошлой встречи я не услышал от Джулиана ни слова.
- Ты всегда такой молчаливый или только со мной, а, малыш? - поинтересовался я, ловя взгляд этих внимательных тёмно-серых глаз.
Джулиан молчал, а я был в недоумении. Я положительно не знал, о чём можно поговорить с детьми его возраста. Эллен всё это время молчала - она, видимо, не хотела мешать нам налаживать между собой контакт.
- Что ты любишь делать, Джулиан? - спросил я. Но, право же, едва ли у мальчика трёх лет могут быть какие-то предпочтения. - Может быть, ты любишь рисовать? Я знаю, все любят это делать. Я тоже в детстве очень увлекался этим занятием. Помню, я как-то нарисовал огромного носорога - на всю стену, но моим родителям, увы, моё творчество не очень-то понравилось. А может быть, ты любишь таинственные истории? Я знаю много таких, хотя рассказывать их лучше всего умеет мой друг, доктор Ватсон. Слушай, - начал рассказывать я, ведь надо было его чем-то занять. - Мне пришлось играть немаловажною роль в одной истории, и, надо сказать, я неплохо с ней разобрался. За океаном, в жарком североамериканском штате Юта развернулась настоящая драма. Один мужчина со своей маленькой дочкой умирал от жары... - я намеренно изменял некоторые события, насколько возможно упрощая историю, названную Ватсоном "Этюдом в багровых тонах". В глубине души я не особо надеялся, что Джулиан вникает в мой рассказ, но его глаза внимательно следили за мной, и я не смел остановиться. - ...Инспектор думал, что Дреббера убил его приятель, Стенджерсон, - всё дальше и далше рассказывал я, как вдруг...
- Он не убивал, - сказал очень тихо, почти прошептал Джулиан. - Он не мог.
Правда ли это мой сын наконец решил подать голос, или мне послышалось, утверждать не берусь. Эллен подняла голову от своего письма - наверное, Джулиан на самом деле сказал эти две короткие фразы. И тем не менее, они были наполнены смыслом. "Способны ли дети мыслить логически?" - вот новая тема для одной из моих монографий. И если да, способоны ли они выражать свои мысли также ясно, как взрослые? Не помешало бы поставить ряд экспериментов.

***

С момента, когда я узнал, что у меня есть сын, прошло более трёх месяцев. За это время я раскрыл два довольно сложных дела, почти ежедневно навещая Эллен и Джулиана, стараясь зайти к ним хотя бы на минуту. Я чувствовал ,что всё сильнее нуждаюсь в обществе этого маленького, молчаливого слушателя, сидящего на моих коленях и прижимающегося ко мне всем своим телом. Казалось, он согревал моё замёрзшее сердце, и оно начинало оттаивать, когда этот малыш бежал ко мне, чтобы обнять, когда я приходил в квартиру на Харли-стрит. Когда я был там, я не мог расстаться с Джулианом ни на секунду, да и он, похоже, испытывал те же чувства по отношению ко мне. Мы были связаны очень тесной душевной связью, которая наверняка существовала с самого его рождения. Одиночество, которое заполоняло всё мое существо уже очень долгое время, куда-то исчезло, я чувствовал себя намного лучше не только морально, но даже физически. Я не испытывал больше постоянного пристрастия к разного рода наркотическим средствам, и внезапно полюбил прогулки на свежем воздухе, ведь рядом со мной, словно вечные тени, мои призраки прошлого, следовали Эллен и, что самое главное, Джулиан.Иногда, когда я шёл на Харли-стрит, я брал с собой скрипку и играл для Джулиана. Я видел, что он тянется к музыке, как к тому прекрасному, что помогает нам отгородится от повседневной реальности, когда мы этого хотим. Я играл Моцарта, Баха, Вивальди, забывая обо всём и видя перед собой только одно - эти сосредоточенные серые глаза, наблюдающие за мной.
Доктор Ватсон изъявил желание познакомиться с мальчиком, и в одно из воскресений я привёл его к нам, на Бейкер-стрит. Мне показалось, что Эллен не хочет отпускать его со мной. Что ж, это объяснимо - у меня нет опыта воспитания детей, Джулиан слишком мал, да и вряд ли за эти почти четыре года Эллен приходилось хоть раз расставаться с ним на целый день. И к тому же я видел, что Эллен не до конца мне доверяет. Да, когда-то давно мы были близки, не такое уж долгое время, и сейчас мы встретились вновь. Но я чувствовал, что был для неё кем-то вроде постороннего человека.
В то утро я вывел Джулиана на улицу, крепко взял за руку и повёл на Бейкер-стрит. Через минут пятнадцать я взял его на руки, потому что мне хотелось быть ближе к нему. Джулиан обнял меня за шею, и я чувствовал его тёплое дыхание. Пожалуй, именно в эти минуты я был по-настоящему счастлив, и моей душе, наконец, поселилась долгожданная гармония.
Придерживая Джулиана одной рукой, я открыл дверь нашего дома на Бейкер-стрит своим ключом. Наверху я первым делом столкнулся с доктором Ватсоном, который читал какую-то научную брошюрку, или скорее делал вид, что читал. Он ждал нас всё это время, сгорая от любопытства. Как только мы вошли в гостиную, доктор поднялся с кресла, подошёл поближе и улыбнулся.
- Не скучали, Ватсон? - посмеиваясь, спросил я. - Однако я вижу, что пока меня не было, к нам заглянул Билли, не так ли?
- Вы как всегда правы, Холмс, - добродушно улыбался Ватсон. - Он просил передать вам, что инспектор только что арестовал Уотерса возле Кинг-Кросского вокзала. Так что дело, наконец, закончено, и, льщу себя надеждой, вы дадите своё согласие на публикацию этого рассказа.
- Никогда, Ватсон, - отрезал я. - Это останется в стенах этого дома, если не будет сожжено. А теперь, надеюсь, вам будет приятно познакомиться с моим мальчиком. Ватсон, позвольте представить вам Джулиана Эвана Кроу. Пара формальностей, и он будет Холмсом. Джулиан, это мой друг, доктор Ватсон.
Мой сын окинул доктора внимательным взглядом. Тот шутливо-торжественно пожал ему руку. Я сел в своё любимое кресло, посадив Джулиана на колени и прижавшись к нему щекой. Я не стал курить, хотя обычно вечер на Бейкер-стрит не обходился для меня без хорошо набитой табаком трубки и стакана бренди, а порой и шприца с кокаином. Однако всё это время я держал сына на коленях, а когда он уснул, я не сделал ни одного движения, боясь разбудить. Ближе к вечеру миссис Хадсон объявила, что пришла какая-то леди, и я почти не удивился, увидев Эллен, зашедшую в нашу скромную гостиную.
- Я пришла забрать Джулиана, - сказала она, поздоровавшись с Ватсоном. - Не хочу, чтобы ты шёл с ним по ночным Лондонским улицам. - Эллен подошла ко мне, взяла Джулиана с моих колен и вынесла в коридор. Я проводил её долгим взглядом и сказал:
- Вот, дорогой доктор, видимо, патриархат уже ничего не значит в этом мире. Он уступает место феминизму, как это не прискорбно. Захотела ли она посоветоваться со мной, прежде чем сделала то, что она сделала?

***

С каждой неделей Джулиан становился всё ближе и ближе мне. Я почти не разлучался с мальчиком. Теперь мы гуляли вдвоём, он также проводил много времени у нас на Бейкер-стрит. Доктор Ватсон иногда заходил, почти всё время заставая нас вместе. Но частная практика и семейная жизнь отнимали у него очень много времени, поэтому чаще всего мы с Джулианом были одни, разумеется, если не считать моих посетителей. Эллен была не очень довольна тем, что наш сын проводит со мной несравнимо большую часть времени, чем с ней. Я перевёз на Бейкер-стрит часть вещей Джулиана, и иногда он ночевал у меня. Я не имел большого представления о воспитании детей, и решил, что надо относиться к мальчику, как ко взрослому. В конце концов, это ничего не меняет. Вечерами я читал Джулиану заметки доктора Ватсона о наших расследованиях, пространно разглагольствовал о текущих делах, подробно объясняя сыну ход моих умозаключений. Если у меня возникало нестерпимое употребить раствор кокаина внутривенно, я запирался у себя в комнате, не желая подавать дурной пример. Я старался не курить, но во время моих размышлений без этого, естественно, не обходилось, и за эти месяцы Джулиан наверняка нанюхался табачного дыма на ближайшие десять лет.
Когда миссис Хадсон уносила остатки ужина, мы с Джулианом беседовали на разнообразные простые темы, на которые, мне думалось, я никогда не смог бы ни с кем разговаривать, но, оказалось, я был не прав.
- Почему днём солнце светит, а ночью куда-то пропадает? - поинтересовался как-то Джулиан.
- Знаешь, малыш, спроси лучше у доктора Ватсона, он в этом очень хорошо разбирается, - ответил я. - А если серьезно, то я и сам кое-что припоминаю. Ватсон говорил мне о теории Коперника. Земля вращается вокруг солнца, вот и все дела.
- А чем определяется скорость вращения солнца? - вопрос Джулиана поставил меня в тупик. Я окинул взглядом комнату. Наверное, вид у меня был довольно глупый, и я попытался выкрутиться из положения, сказав:
- Я читал об этом очень давно. Ты и сам понимаешь, что у меня много дел несколько другого направления. Но как только ты научишься читать, я достану для тебя эту книгу, если хочешь.
- Это будет мило с твоей стороны, папа, - сказал Джулиан, - зная, как ты далек от астрономии.
Я улыбнулся. За последние месяцы Джулиан стал гораздо более разговорчив.
Когда ко мне приходили клиенты, я отводил сына в мою комнату, где разрешал ему трогать всё, что он захочет, и играть с чем угодно. К слову сказать, Джулиан не признавал обыкновенные игрушки. Ему гораздо больше нравились разнообразные колбы, трубки и прочие принадлежности, лежащие в моей комнате. Оттуда Джулиан обыкновенно слышал всё, о чём я говорю с людьми, приходящими ко мне.
Однажды я проводил реакцию серебряного зеркала, и мне было немного скучновато, потому что эту реакцию мне приходилось проводить несколько раз ещё в школьные годы, а сейчас просто требовалось кое-что освежить в голове. Джулиан в это время сидел рядом со мной и с заинтересованным видом наблюдал за процессом. Я попросил его натереть мне немного цинка, и вскоре мой сын уже усердно месил пестиком одинокий белый кусочек на дне ступки.
Горела спиртовка, и я раскалял на ней кусок медной проволоки. Когда проволока достаточно раскалилась, я налил в пробирку с спиртом нейтрат серебра. Но то ли я что-то не рассчитал, то ли перепутал колбы, как в это время на дне её что-то задымилось, а через пару секунд раздался довольно сильный хлопок, и лицо Джулиана оказалось полностью покрыто чёрным налетом нейтрата серебра.
- Господи, сынок! - кажется, мой голос стал взволнованным. - Ты не пострадал? Раствор был слишком старым, наверное...
- Всё нормально. Но вот маме это не понравится.
"Да, не понравится", - подумал я. Это уж точно. Если Эллен волнуется за Джулиана, даже когда он идёт со мной по одной из самых спокойных улиц Лондона, что же она скажет, когда увидит его всего в чём-то чёрном и с подпаленными волосами?
Я смыл с мальчика чёрные хлопья как мог, но лицо его всё равно оставалось того неестественного оттенка, каким обладают каторжники в далёкой России. Затем я переодел его и причесал.
- Ну как? - спросил я, понося Джулиана к зеркалу. - Как ты думаешь, что скажет мама?
- Это будет скандал, - сказал он, и мы рассмеялись. Всё таки как он любил меня, этот милый малыш с кудрявой чёрной шевелюрой, несмотря на то, что его папаша делает его жертвой химических экспериментов, подвергает разным опытам и пичкает историями из жизни преступного мира за всё наше столетие. А как любил Джулиана я! Я не представлял теперь своей жизни без него. Я наконец-то почувствовал, что у меня есть кому передать дело всей моей жизни, то, над чем я работал и добивался определённых успехов. Заточка умственных способностей мозга, выжимание всего, чего можно, из человеческого мышления, - в этом я старательно совершенствовался и хотел развить эти навыки у Джулиана. Это было бы эгоистичным с моей стороны (вдруг мой мальчик, когда вырастет, захочет стать, к примеру, доктором), если бы не служило столь благородной цели.

***

Я пришёл домой из Принвэй плэйс, и застал у нас доктора Ватсона. Он пришёл, пока меня не было. Когда я уходил, то оставил Джулиану несколько листов бумаги и краски. Миссис Хадсон сказала, что присмотрит за ним.
Я зашёл в нашу гостиную, и увидел, что в одном из кресел сидит Джулиан, а напротив него Ватсон, который читает ему что-то. Я прислушался.
- Оспа - острое тяжёлое заболевание, очень заразное, сопутствует с лихорадкой и высыпаниями на коже. Остерегайся её, Джулиан. Заразиться легко в южных странах, а также при резкой перемене климата. Легко передаётся воздушно-капельным путём...
В это время я увидел миссис Хадсон. Она несла поднос с кофейником и чашками.
- Сначала мы рисовали вместе с Джулианом, - сказала она. - У него замечательные работы, мистер Холмс! Видели бы вы, как он нарисовал вас! Но потом пришёл доктор Ватсон, и я решила, что могу идти готовить ваш вечерний кофе, не правда ли?
- Вы сделали всё как нельзя лучше, миссис Хадсон, - улыбнулся я. - Позвольте выразить вам свою искреннюю благодарность.
- Да что вы, мистер Холмс, - наша почтенная домохозяйка замахала руками, - Джулиан такой великолепный мальчик. С ним никаких хлопот, сэр, одно удовольствие. Право же, если и вы в детстве были таким же, то я завидую вашей матери, сэр, - с этими словами миссис Хадсон поставила поднос на кофейный столик и гордо удалилась.
Ватсон встал мне навстречу.
- Добрый день, мой друг, - я крепко пожал ему руку. - Что же привело вас сегодня ко мне?
Ватсон радостно улыбался. Он явно был очень рад видеть меня.
- Проще было бы сказать, что я соскучился по вам и по вашим опытам, - начал он, - и, хотя так оно и есть, я пришёл к вам не только из-за этого.
Мы уселись в кресла и я по привычке посадил Джулиана к себе на колени.
- Рассказывайте, Ватсон, - я обнаружил в своём голосе деловые нотки.
- Значит так, Холмс, - Ватсон поёрзал в кресле. - Помните, во время нашей последней встречи вы рассказывали мне о Дерроу?
- Это было две недели назад, и я действительно рассказывал вам о Дерроу. Мы ещё пили тогда тот великолепный бренди.
- Сегодня к нам домой пришла одна из приятельниц моей жены, Диана Вэйли, и рассказала странную историю. Она со своим мужем живёт на Шелтон-стрит. Муж её, мистер Роберт Вэйли, получил неделю назад странное письмо. Оно не сохранилось, Вэйли сжёг его. Спустя несколько дней ночью Вэйли исчез, а утром вернулся и отказался объяснять, куда отлучался. Так продолжалось несколько ночей, а вчера утром Роберт Вэйли поехал на Ньюингтон Козвэй (*тут я присвистнул - как-никак это совсем другой конец Лондона!*) и до сих пор не вернулся. Жена его прибывает сейчас в плачевном состоянии, и нервы её совсем расстроились. Я попытался утешить её, говоря, что прошло совсем немного времени, но миссис Вэйли плачет и говорит, что муж всегда сообщал ей, куда отправляется, даже если отлучался на час. Он бы сказал ей, если бы тут не было ничего опасного. Миссис Вэйли считает, что её мужу грозит страшная опасность, и что только вы в силах предотвратить её. Право же, Холмс, если бы вы поехали со мной на Шелтон-стрит к этой женщине, было бы лучше для всех нас.
- Женское чутьё редко когда подводит, Ватсон, и я обязательно поеду с вами туда, но прежде чем мы отправимся в дом четы Вэйли, необходимо отвести Джулиана на Харли-стрит, вы же знаете, доктор. Это не займёт много времени.
- Что ж, в таком случае давайте выйдем прямо сейчас, Холмс. Через двадцать минут мы будем на Харли-стрит, и если там мы сразу возьмём кэб, то на Шелтон-стрит будем через час, то есть ровно в десять вечера. Как вам такой план действий?
- Великолепно, Ватсон. Мы в точности последуем вашему предложению.

***

Я ничего не сказал Ватсону о моих подозрениях. Дело в том, что происшествий, подобных тому, что случилось с Робертом Вэйли, за последние две недели случилось четыре. И я знал, кто за всем этим стоит - тот самый Норстейл Дерроу, о котором в начале нашей беседы упомянул доктор Ватсон, правда, не зная о нём ничего, кроме отрывочных сведений, почёрпнутых от меня, и поэтому не сделав соответствующих выводов.
Эпопея с исчезновениями началась с сэра Джеффри Кэллуэя. Этот почтенный джентльмен жил на Гревилл-стрит вместе с женой. Соседи хором говорили, что это была одна из самых благочестивых пар, которые только можно себе представить. И вот.. письмо, а потом и исчезновение главы семьи. Вторым был Йонте Янссон, эммигрант, один из поставщиков каменного угля на континент, в частности, в Швецию, и с ним случилось то же самое. Дальше следовал Джон Бэй, архитектор, в последнее время ставший приобретать определённую известность. И, наконец, завершал список мистер Генри Джеймс, пожилой джентльмен, живущий на процент от своих сбережений и карточные выигрыши в клубе, который он посещал.
С помощью мальчишек с Бейкер-стрит и Скотланд-ярда я старался как можно больше выяснить о Норстейле Дерроу. лично с ним я никогда не встречался, но вот краткое описание, которое мне удалось составить согласно описаниям очевидцев:
"Внешность. Высокий человек, почти великан, больше шести футов в высоту. Физическая сила его поистине огромна. Лицо и руки смуглого оттенка, каштановые волосы с пробивающейся сединой, несмотря на сравнительно молодой возраст - 35 лет. Глухой хрипловатый голос с американским акцентом.


Характер. Более жуткого человека не встречалось ещё ни на всём североамериканском побережье, ни на английских берегах. Полностью соответствует своему грозному виду, кроме того что обладает ещё дьявольским стремлением к желаемым целям, которые у него, как правило, далеки от каких бы то ни было благородных намерений. Хитрость развита в достаточной мере, но он ещё не добился на этом поприще значительных успехов".
Занимается различными афёрами, чаще всего семейными. Американец по происхождению, родина - Корсинана, Техас. В Англии впервые был замечен в Ливерпуле (куда он, вероятнее всего, и прибыл на корабле из Америки), благодаря хулиганству среднего масштаба и разного рода тёмным делишкам. Вскоре был арестован, но спустя три недели сбежал, и тут не обошлось без помощи подкупленного им тюремщика. Переодически преступления, носившие почерк Дерроу, проявлялись в разных уголках страны, и не было никакой возможности поймать его. Сейчас же дела приняли гораздо более серьезный оборот - Дерроу находился в Лондоне. Это одновременно могло быть полезно мне, так как поймать Дерроу здесь наверняка будет проще, чем гоняться за ним по всей Англии. У Дерроу много смышлёных и сильных пособников, которые ради своего хозяина пойдут на что угодно.
Вот с таким человеком нам придётся столнуться, и, хотя я не сомневался в том, что перевес будет на нашей стороне, мне было немного не по себе от сознания пусть и временной неспособности помочь.
Мы втроём шли по Бейкер-стрит, я держал Джулиана за руку. Чёрное небо было усыпано звёздами, и по городу, будто бы из огромной бочки, разливался холодный туман, окутывая нас, таких маленьких и ничтожных по сравнению с бурными природными стихиями. Я осведомился у Ватсона насчёт его револьвера и насчёт здоровья его супруги, после чего наступило продолжительное молчание. Наконец, голос Джулиана нарушил его.
- Папа, а кто такие филантропы?
Я облегченно вздохнул. За время общения с Джулианом это был, пожалуй, самый лёгкий вопрос, который я мог от него услышать.
- Я объясню тебе на примере, если ты не против. Допустим, ты владелец большой фабрики кондитерских изделий или мужских сорочек...
- Но я не буду ни тем ни другим! - довольно бесцеремонно поставил меня на место Джулиан. - И ты это прекрасно понимаешь. Так что давай исходить из реальности. К примеру, я одинокий джентльмен со средним достатком, живущий в двухкомнатной квартире в обнимку со своими реактивами, трубкой и усатым доктором...
Может мне показалось, но в темноте возле своего уха я услышал изумлённое сопение Ватсона и увидел, как недоверчиво блестнули его глаза.
- Ладно, сынок. Пусть будет так. Если у тебя есть реактивы, значит, профессия химика тебе не чужда. И у тебя много, ну, просто очень много безобидного формальдегида, стоящего в трёх больших банках под твоей кроватью. И тут к тебе приходят несколько несчастных учителей химии из близлежащих учебных заведений и заклинают тебя отдать им всего одну банку. Что ты сделаешь? Если выполнишь их просьбу, то ты - филантроп, если же нет - то ты редкий эгоцентрист, мой милый.
- Я всё понял, - солидно сказал Джулиан. - То есть если лет через двадцать у тебя закончится твой прозрачный раствор в ампулах, и я одолжу тебе немного своего, то я буду филантропом? что ж... Понятно. Но в таком случае, кто такие эгоцентристы?
Я терпеливо вздохнул. Подумал. И решил придерживаться наглядного метода обучения до победного конца.

***

Ещё издалека я увидел очень знакомый силуэт в ярко освещённом окне в доме на Харли-стрит. Эллен начала волноваться, без сомнения, ещё пару часов назад. Теперь же она, должно быть, впала в небольшой транс.
Я позвонил в дверь, и через мгновение она резко раскрылась. Эллен вскинула на меня свои светлые глаза, взгляд её показался мне усталым и даже каким-то измученным. Джулиан с тихим взвизгом: "Мама!" кинулся в объятия Эллен. Она взяла его на руки и сказала мне:
- Зайди на минутку, Шерлок. Зайди вместе со своим другом, - добавила она, заметив смущение Ватсона.
Мы прошли в небольшую переднюю, а оттуда в гостиную. Эллен жестом показала нам на графин с бренди, и я молча покачал головой.
- Джулиану пора спать, - сказала Эллен бесцветным голосом, ведя мальчика в комнату.
- Что ж, тогда мы, пожалуй, пойдём, - деликатно кашлянул доктор Ватсон.
- Нет-нет, побудьте ещё пару минут, - попросила Эллен и скрылась за дверью спальни. Спустя небольшой отрезок времени она вернулась обратно в гостиную. Он сказала мне, не поднимая глаз:
- Иди к нему сам. Кажется, моего внимания уже не хватает, чтобы заставить Джулиана уснуть.
Я немного удивился, потому что когда Джулиан ночевал у меня на Бейкер-стрит, заставить его сосредоточиться на подступающем сне было делом несложным.
Я прошёл через гостиную и оказался в спальне. Джулиан лежал на широкой кровати, укрытый одеялом по самую шею. Он со своей взлохматившейся головой напомнил мне маленького ангела, разве что бескрылого. Я подошёл поближе и присел рядом с кроватью.
- Сынок, почему ты не хочешь засыпать? - поинтересовался я. - Если ты не выспишься как следует, то не сможешь помочь мне с моей химией, не так ли?
- Не хочется, папа, - Джулиан высунул одну руку из-под одеяла.
Я сел на край кровати.
- Малыш, подожди хотя бы пятнадцать лет, а потом ты сможешь сам составлять своё расписание дня, - я пригладил его волосы. - Спи, мальчик, не волнуй маму лишний раз. Давай, поворачивайся к стене. Если ты заснёшь прямо сейчас, обещаю, дам тебе поиграть с тем большим старым биноклем, который висит у меня на стене, в углу.
Джулиан отвернулся к стене, и я поправил его одеяло. "Надо же, я становлюсь заботливым отцом", - подумал я. И эта мысль принесла мне удовлетворение.
Какое-то время мы просидели в тишине, но я, как ни пытался, не мог услышать ровного дыхания моего сына, а, следовательно, он всё ещё не спит.
- Ну что с тобой сделаешь, - вздохнул я. Потом кое-что вспомнил и улыбнулся сам себе. -
All these days i see your face in the sky
All these nights stars are bright, my oh my...
Blue night butterflies flies in your eyes
Spirit of the night will embrace you tight
Dream, here it comes, so look at the fairies' fans
Glitter unicorn, say, where was you born? - тихонько напевал я, гладя Джулиана по голове. Эта была единственная колыбельная, которую я знал, да и то, только потому, что её мне пела покойная матушка. Никогда не думал, что буду что-либо петь, но что не сделаешь ради любимого сына.

***

Когда наш кэб остановился на Шелтон-стрит, было уже далеко за одиннадцать. Дом, в который мы направлялись, величественно возвышался над невысокими деревьями, заслоняя собой дальнейший обзор уютных одноэтажных домиков, уходящих вдаль на север. Этот дом нельзя было назвать уютным - на редкость вычурный, там и сям "украшенный" безвкусно натыканной лепниной, изображающей архангелов и херувимов. Три этажа, с огромными окнами в стиле "тюдор", и они были освещены. Такая полная иллюминация могла бы свидетельствовать о званом вечере, если бы не было так тихо и если бы мы не знали о истинной причине. Наверняка хозяйка дома находилась сейчас на грани нервного срыва. И, действительно, когда мы поднялись по широкой лестнице, ведущей к парадному входу, и оказались внутри, я сразу почувствовал резкий запах различных лекарств - йод, нашатырь, гвоздичная настойка, и, кажется, даже альдегид. Миссис Вэйли полулежала на диване, утыканная со всех сторон подушками, а на её лбу лежала холодная примочка. Горничная протягивала в сторону дивана какой-то пузырёк.
- Вот и вы, мистер Холмс, - начала хозяйка слабым голосом, когда мы достигли пределов её видимости. Здравствуйте, доктор Ватсон. Я знала, знала, что вы не оставите меня одну в такую минуту. Простите, джентльмены, что я не вышла встретить вас, но, видите сами, как мне нелегко сейчас. О, моя голова!...О, опять!... - миссис Вэйли понюхала горлышко пузырька и обессилено опустила голову на подушки. - У меня от этого ужасного происшествия разыгралась мигрень. Доктор, может, вы бы могли посоветовать мне что-нибудь?...
Пока Ватсон мерял нашей клиентке пульс, измерял артериальное давление и усердно изучал ярлычки на пузырьках на прикроватном столике, я сел на предложенный мне стул и приготовился слушать. Миссис Вэйли начала рассказывать подробности исчезновения своего мужа. Сначала неуверенно, а потом всё смелее и смелее, казалось, головная боль миссис постепенно начинала отпускать, и она с возростающим запалом посвящала меня в самую суть дела. Признаться, многие факты для меня не стали новостью. Ведь почти идентичные собатия, как я уже упоминал, случились с ещё тремя семейными парами.
Не вёл ли мистер Вэйли себя как-то странно последнее время? Нет, никто ничего такого не заметил. Возможно, он стал несколько нервным, но ведь на то были очевидные причины. Каким образом миссис Вэйли узнала о том, что её муж уехал именно на Ньюингтон Козвэй? Вэйли сказал ей об этом? Ну разумеется, иначе откуда же ей знать? Как он объяснил цель своего визита? Ничего не сказал, кроме: "Не волнуйся, дорогая, на то нет причин. Я всё улажу, ты же доверяешь мне?" Не хотев ранить его мужское достоинство, миссис Вэйли не о чём больше не спросила.
- Ну что ж, миссис Вэйли, - начал я, поднимаясь со стула в конце моих расспросов. - Вы рассказали мне много полезного. И хотя я не имею никакого отношения к вашей семье, позвольте мне высказать своё личное мнение - порой мужское достоинство сохранится наилучшим образом от заботы о нём со стороны женского пола, чем от закрытия глаз на очевидные факты.
Ватсон убрал свой стетоскоп и мы вышли на холодную ночную улицу.
- Ватсон, вы сейчас, несомненно, домой?
- Как будто бы вы отправитесь куда-нибудь в такую промозглую холодную ночь, Холмс. Мне кажется, несколько часов ничего не решат. Я с удовольствием составлю компанию вам утром, если вы не возражаете.
- Да, действительно, Ватсон, в практических вопросах вам нет цены. Что ж, дорогой друг, приходите на Бейкер-стрит как можно раньше. Если не застанете меня, обещаю, записку я оставлю. Удачи! - я махнул рукой, круто развернулся и громко присвистнул. Через пару секунд, прогрохотав колёсами по влажной булыжной мостовой и нарушая предзимнюю тишину лондонских улиц, передо мной остановился кэб.
Вскарабкавшись на сиденье, я разжёг свою трубку, собрался с мыслями и стал думать о предстоящем мне деле. Самое первое ,что может быть легко выяснено с помощью библиотечных архивов и энциклопедий - как связаны между собой, помимо того, что все они были женаты, Джеффри Кэллуэй, Йонте Янссон, Джон Бэй и Роберт Вэйли? В том, что между ними есть связь, я мог не сомневаться. Достаточно прошерстить домашнюю литературу и отправить запрос в Скотланд Ярд, для того, чтобы узнать подробности. Первое, что должен буду сделать я завтра, с Ватсоном или без, так это навестить Ньюингтон Козвэй, и как можно скорее.
Когда мысли в моей голове приобрели определённый ход, я немного успокоился и стал выбивать выкуренную трубку. Я почувствовал, как сильно хочу спать. Я погрузился в приятные мысли о пусть краткочасовом, но всё же отдыхе. Однако судьбе было так угодно, чтобы я навестил Ньюингтон Козвэй раньше утра.

***

Я открыл глаза в полной темноте. Должно быть, я уснул прямо в своём кресле. В первую секунду я ничего не понял, так как для меня это является обыденным делом - придти домой поздно, ночевать в одежде в сидячем положении или не ночевать вовсе. Но в следующий миг я заметил нечто странное - свет от луны, который обычно просачивался сквозь тонкие занавески и ложился на пол и подлокотники кресла широкими ровными полосами, прерывался посередине. Один взгляд - и вот я вижу высокий мощный силуэт, почти полностью заслоняющий собой окно.
Я испытал сильнейшее потрясение, но потом сосредоточился и сунул руку в карман халата. Я похолодел - револьвера там не было. И в это время я услышал низкий, глухой голос, принадлежащий этому незнакомцу.
- Дурная привычка, мистер Холмс, оставлять заряженный револьвер в опасной близости от своего тела. Но ещё более худшей является привычка совать нос в чужие дела. Постойте, разве вы не согласны со мной? - Норстейл Дерроу, а это был именно он, теперь мне не пришлось в этом сомневаться, медленно покачал головой. - Вы не должны были браться за это дело, поверьте, не должны. Мы могли бы предупредить вас, но достаточно случаев, когда вы не поддавались ни на какие уговоры, пренебрегая собственным спокойствием в пользу дела. А нам не надо рисковать ни в коей мере. Поэтому мы решили прибегнуть к более радикальным методам, которые, несомненно, окажут более действенное влияние на вас, чем напутствия через подставных лиц.
Пока Дерроу говорил, я лихорадочно размышлял, что же мне делать. Напасть в открытую? У Дерроу мой револьвер, и свой, наверняка, тоже есть. Побоится ли он создавать шум и откажется ли стрелять? Однако лучше не рисковать, неизвестно, что подскажет ему его извращённый ум. Самым лучшим выходом в данной ситуации мне оставалось только ждать. И ждать пришлось недолго.
- Милый маленький мальчик, - с характерным американским акцентом выговорил дерроу. - Безумно любим отцом и всячески им опекаем. Чернокудрый, черноглазый, с маленькой родинкой под ключицей... Впрочем, вы наверняка наблюдали такую же, когда смотрели на себя в зеркало. Не мне рассказывать вам о генетической связи и основах наследственности. Только жаль вот, что сын ваш, мистер Холмс, кричит слишком громко. Пришлось принять некоторые меры.
В моём сердце всё оборвалось. Я, словно завороженный, смотрел на покачивающуюся в свете фонаря массивную фигуру Дерроу. Бедный Джулиан! Как я мог, сам не осознавая того, подвести его к ужасным пыткам и страданиям от этого чудовища? В том, что моего сына истязали, я не сомневался. Достаточно вспомнить парочку прошлых дел, в которых главным действующим лицом фигурировал Дерроу.
- Вы совсем забыли об осторожности, мистер великий сыщик, - тут голос сэра Норстейла приобрел зловеще-издевательский оттенок. - Маленькая тень отца, присутствующая везде, где только можно в таком юном возрасте, слушающая зачитываемые цитаты из прошлых дел Скотланд Ярда наравне с народными сказками, трогающая папину скрипку в свободные от дел вечера. Не так ли, Холмс? Однако вы просчитались, думая, что всё это останется незамеченным для человека вроде меня. У вас был выбор - отойдите от дел, и воспитывайте Джулиана в тихом уютном графстве на севере Англии, или продолжайте работу сыщика, но будьте в таком случае одиноким, как медведь-шатун, как отбившийся от стаи волк. Вы же решили совместить эти два увлекательнейших занятия.
И - поплатились. К слову, мать вашего сына присутствовала при...
- Ты заставил её смотреть на это? - мой голос сорвался. - Ты мучил ни в чём не повинного ребенка и подвергал несчастную женщину нравственным страданиям? Ты...
- Не надо кричать, мистер Холмс, - растянуто-лениво закончил говорить Норстейл Дерроу. - Возможно, если вы сейчас пойдёте со мной, все останутся живы. Нам нужны только вы. Вы слишком много знаете. Ваш недалёкий друг, а уж тем более эти сыщики-тупицы проде Лейстрейда не поймут всей важности самых мелких улик, но вы... Вы -настоящее зло, противостоящее преступному миру, и пришло время искоренить это зло. Так сказать, установить баланс преступлений в Лондоне. Как вам такая трактовка, а, мистер Холмс? Вы же любитель метких выражений, - Дерроу подошёл ко мне и грубо поднял меня из кресла, подставляя мне под рёбра мой же револьвер. - Надеюсь вы ещё помните один заброшенный дом на Ньюингтон Козвэй?
Этой ночью мне показалось, что моя прошлая сущность вылетела сквозь прорези глаз неизвестно куда, а на её месте поселилась другая. Я стал оцепеневшим. Оцепеневшим и мстительным.

***

И ещё этой ночью я узныл о Норстейле новую черту - он был очень болтлив. Говорил неторопливо, спокойно, редко скрашивая свой голос какими-либо эмоциями. Но он никогда не останавливался. Наверняка у Дерроу это граничило с пороком, из которого он, как и из всего прочего, извлек выгоду - спустя полчаса нашей поездки в кэбе до Ньюингтон Козвэй у меня стали слипаться глаза, а вместо голоса моего врага я слышал только какое-то странное жужжание, заполняющее собой всё мое существо. Но я знал, что расслабляться нельзя ни на секунду. Чтобы не уснуть, я пытался найти какую-то логику в рассуждениях Дерроу.
Увы, это было нетрудно. Он рассказывал всё строго по порядку. Начал с того, как его люди вломились в дом на Харли-стрит, связали экономку и заперли её в одной из спален, а Эллен заставили взять Джулиана на руки и заталкали их обоих в кэб, кэбмен которого был подкуплен. Дальше Дерроу перешёл к описанию того, что было после прибытия к Лэкхар-хаусу, 123 по Ньюингтон Козвэй.
- Вы же знаете, Холмс, - слышал я голос где-то близко от себя, но ничего не видел из-за удушающей, почти материальной темноты, придавливающей меня куда-то вниз. - Вы же знаете, что я никогда не стал бы причинять боль леди, как и любой другой уважающий себя джентльмен, не так ли? - и опять я слышу нотки издевательства в его глухом тембре. - Отвечайте же! - холодное дуло револьвера ощутимо ткнулось мне в живот. - Что же вы молчите, Холмс? Не хотите поддержать нашу милую беседу?
- Если вы о том, что произошло между мной и Эллен четыре с половиной года назад, то это не ваше дело, - резко ответил я, пытаясь поймать взглядом блестящие в темноте глаза.
- Какой вы смелый, мистер Холмс. Но даже самые смелые склонялись перед физической болью, - в ту же секунду я почувствовал резкий удар поддых, и перед глазами поплыли яркие, оранжевые, розовые и синие круги. Я закашлялся и откинулся на спинку сидения.
- Никогда! - воздух из моих легких вырывался задушенным хрипом. - Никогда вам не удастся провернуть то, что вы хотите. Вам не удастся сломить меня...
- Вы сейчас смешны как никогда, господин сыщик, если вас можно так назвать, - Дерроу наклонился ко мне так близко, что я почувствовал его жаркое дыхание около моего уха. - Что можете сделать вы, слабый, одинокий пережиток прошлого, перед организацией, которая разрастается с каждым днём и со временем охватит всю Англию? Не спорю, сейчас пока нас не очень много, но это только пока. К нам горят желанием присоединиться множество молодых и не только людей из удачных и неудачных семей, нас поддерживают влиятельные лица, которые нашли себя в служении планетарным силам нашего масштаба. Интересно, что бы вы ощутили, если бы ваш сын, когда вырастет, перешёл на нашу сторону? Я бы с удовольствием принял его, ибо для меня наследственность имеет значение только в полезном мне аспекте, а ведь вы-то человек неглупый...
При этих словах Дерроу я попытался вывернуться из-под его хватки, но у меня ничего не вышло. Сильный дар по голове лишил меня сознания. Последнее, что я слышал, было:
- Что ж вы так неосторожны, мистер Холмс. Я уже начинаю сомневаться, что вы в самом деле так умны, как о вас думают. Улица ведь пустая, да и кэбмен не откажется от лишней пары фунтов. А за тем мостом есть весьма уютная канава, где к вашим услугам будут и бродячие голодные собаки и вороны, в изобилии обитающие на местном кладбище. Неплохая перспектива для насквозь прокуренного накромана, вы не находите?...

***

- Хватит отдыхать, мистер Холмс. Пришло время заняться делами, - крепкие пятерни Дерроу выволокли меня из кэба. - Флитвуд - свободен, - сказал он кэбмену, и лошади вновь застучали капытами по мостовой, куда-то в обратную сторону.
"Всё кончено", - стучало у меня в мозгу. Уже ничего нельзя сделать. Обычно я был не склонен легко сдаваться, но сейчас отчаяние охватило меня с новой силой. Действительно, что мне остаётся делать? У Дерроу крепкие и молодые помощники, те самые парни, для которых убить человека всё равно что задавить надоедающую блоху. Я же почувствовал полный упадок сил - голова раскалывалась от боли, все мышцы болели словно от многих часов физического труда.
На улице горел одинокий фонарь, и поэтому я мог видеть, куда мы направляемся. Мы прошли по заросшей травянистой дорожке к огромному заброшенному дому, возвышающемуся посреди чёрного неба. Лэкхар-хаус был знаком мне по одному прошлому делу, которое широко освещалось в прессе, но тогда этот дом был ещё вполне обитаем. На мгновение мне показалось, что всё это просто злой сон, просто один из множества ночных кошмаров, которые снились мне в детстве. За чёрными кустами дрока мне мерещились тени прошлого, чахлая камелия превратилась в таинственных маленьких существ с косами, туман, уходящий в темноту, показался звёздной пылью, окутывающей меня и уносящей далеко в бесконечную вселенную. Я стряхнул с себя оцепенение - пожалуй, более неподходящего времени для фантазий я не мог выбрать. Напрасно Ватсон считает, что я ходячий арифмометр, и весьма успешно несёт это в массы посредством своих сильно преукрашенных рассказов, - в данный момент я испытывал целую гамму чувств, как душевных, так и физических. Моя тревога сводилась в основном к Джулиану, Эллен, мне, наконец, а телесная боль - к тому, что я с трудом переставлял ноги.
Дерроу постучал во входную дверь четыре раза, и она гостеприимно распахнулась. Впустивший нас оказался громилой футов семи, потирающий кулаки и нагло ухмыляющийся.
- Вы привели его, сэр, - сказал он. - Я знал, что вам это под силу. Наконец-то мы расквитаемся с этим... , - громила пробормотал сквозь зубы одно из отборнейших морских ругательств. - Возможно ты ещё помнишь Джимми МакВэя, моего брата, которого ты засадил за решётку? - рука недюжинной силы схватила меня за шею и приподняла над землей. Я почувствовал, что задыхаюсь.
- Хватит, Билл! - раздался властный голос Дерроу. - Твоё время придёт, обещаю тебе.
Рука отпустила меня и я упал на пол, глухо застонав. Я лежал и корчился, пока меня били, ощущая на своём теле следы от пинков подручных сэра норстейла. Я понял, что надеяться больше не на что - озлобленные за своих пребывающих в исправительных заведениях родственников детины забьют меня до смерти, даже если Норстейлу будет достаточно только полной моей амнезии, во избежание масштабного судебного процесса из-за моей смерти. Я стал терять сознание. Но вот на меня вылили ведро ледяной воды и повели через весь дом, по длинным коридорам и лестницам, в самую отдалённую комнатку на третьем этаже. Я боялся того, что мог там увидеть.
- Есть ещё умные люди, кроме вас, Холмс, - судя по всему, Дерроу решил оставить свою наигранную вежливость и любезность.
- Да, окно той комнаты, куда мы вас ведём, выходит в безлюдный парк. Меньше шансов, что услышат крики, - радостно начал говорить один из тех парней, что сначала били меня, а теперь вели среди этой непроглядной темени в неизвестность. Но он осёкся, получив от Норстейла хороший тычок. Очередное бра осветило лицо молодого подручника Дерроу - оно было довольно добродушное, ещё неуспевшее испортиться за, очевидно, короткое пребывание в этой милой компании.
- зачем вы это делаете,- спросил я, пытаясь разглядеть хоть какие-нибудь эмоции в его карих глазах. - Зачем помогаете ему? Вы могли бы начать работать, вести честную жизнь. я бы помог вам...
Удар заставил меня прератить говорить, и я услышал возле своего уха полный злобы шопот Дерроу, такой зловещий, что, кажется, я буду вспоминать его с трепетом всю жизнь:
- Помогите хотя бы себе, Холмс. Себе и своему отродью.
Возле двери в конце коридора стояли два напольных торшера, освещая её таким образом. В комнате стоял красноватый полумрак. Меня подвели поближе и втолкнули внутрь. Я не удержался на ногах и упал. Такой жалкий и ничтожный, я бессильно трясся на полу, тяжело дыша, пока мучители всей моей несчастной семьи собирались за моей спиной.

***

Через мгновение в глазах у меня прояснилось. Из своего весьма неудобного горизонтального положения я увидел ещё нескольких парней Дерроу и Эллен, связанную и сидящую в самом углу. В её светлых глазах затаился животный страх, настолько сильный, что сердце у меня сжалось от жалости к ней и я забыл обо всём. Эллен смотрела прямо на меня. Судя по всему, ей было очень неудобно, так как сидела она в неестественной позе, привалившись боком к стене. Я с ужасом осознавал, во что вовлек эту бедную женщину, любовь к которой затаилась на самом дне моего сердца и время от времени давала о себе знать острой, режущей болью и странной пустотой в желудке. И я понимал, что она испытывает, видя муки своего сына, и, возможно, то, что сейчас происходит со мной. Но где же Джулиан? Почему я не слышу его голоса, не вижу его лица рядом с лицом Эллен? Где он? На моём плече покоился ботинок Дерроу, прижимая меня к полу. Я повернул голову, но растрепавшиеся волосы упали мне на глаза, и я ничего не смог видеть, кроме феерических отблесков ламп и свечей, проникающих сквозь тонкий барьер век. А может, это было где-то внутри меня, разрывая моё сознание тысячами искр и огненных всплесков, не знаю. Внезапно ботинок отпустил меня, и я неуклюже поднялся, отряхиваясь, словно мокрая собака.
- Где мальчик? - спросил я. - Как он?
Последний вопрос явно был излишнем, но во мне говорила отцовская тревога. Дерроу издевательски рассмеялся.
- Вэйд, ответь на вопрос сего уважаемого джентльмена, - сказал он.
- Он тут, сэр, - ответил кто-то, и помощники Дерроу расступились.
И я увидел его, наконец. Мой мальчик лежал лицом вниз на вытертом багряно-красном ковре, не подавая признаков жизни. Рубашка его была выпачкана в грязи, и влажная кровавого пота. Никто не остановил меня, когда я подбежал к Джулиану и перевернул его.
- Ты слышишь меня? - спрашивал я свистящим шёпотом, пытаясь найти тонкую ниточку пульса Джулиана сначала на его маленькой ручке, потом на шее и у виска. Я отчаянно вздохнул - кажется, дела его были плачевны. Я не доктор, чем я смогу помочь?
Но оказалось, что всё может быть ещё хуже, и это я понял, когда увидел высокую мощную фигуру, приближающуюся к нам.
- Зачем тебе это было нужно? - я с трудом мог совладать с собой. - зачем мучить такого маленького и беззащитного ребёнка? Что он мог сказать тебе?
- А может, я не искал никакой информации. Может, мне нравилось, - ухмыльнулся Норстейл Дерроу.
В следующую секунду всё вмешалось перед моими глазами - однообразные одутловатые лица, смотрящие на меня, красноватый сумрак комнаты, давящий душный запах и стены вокруг. Пришёл я в себя, когда меня оттащили, наконец, от дерроу.
- А теперь пора покончить со всем этим, - сказал он, потирая наливающуюся шишку на скуле. - Я тут кое-что обсудил сам с собой, мистер Холмс, и решил, что, пожалуй, будет полезнее для всех, если ваша жизнь закончится прямо здесь и сейчас. Как и этих двоих, разумеется, - он показал на эллен и Дужилиана.
Я похолодел. Что ещё он собирался придумать, доведя меня до крайней стадии?
- Всё готово? - спросил он у кого-то.
- да, сэр.
В следующую секунду все они куда-то исчезли, и мы остались в комнате одни. Я, мой сын и Эллен.

***

Я удивился такому повороту событий и приготовился ждать самого страшного. Я бросился к Эллен и стал развязывать её. Наверное, в свите Дерроу был кто-то из матросов, потому что узлы оказались настолько прочными, что даже я справился с ними только спустя пару минут.
- Как ты себя чувствуешь? - спросил я, согревая ледяные руки Эллен своими.
Она молчала. Но, потом, видно, что-то лопнуло внутри её души, и Эллен заплакала и прижалась ко мне.
- Всё уже позади, - шептал я в её ухо, гладя её по голове. - Скажи мне, что с мальчиком? Я должен знать, что они сделали с ним, Эллен, иначе я не смогу ничем помочь.
- Ты мог это предусмотреть, - услышал я её тихий голос. - Ты мог придти сам. Раньше. Но ты ничего не сделал.
Я и так чувствовал себя не лучшим образом, но эти слова подтолкнули мою совесть к дальнейшим самоистязаниям.
Джулиан тихо застонал. Не успел я даже повернуться к нему, как вдруг раздался страшный грохот. Пол под нами будто оказался над жерлом вулкана - его подбросило вместе с нами, разваливая на куски. Меня обо что-то ударило, в глазах померкло, руки и ноги перестали ощущаться на привычных местах. Миллионы искр делали невозможным разглядеть хоть что-то. Вокруг трещал огонь, Эллен пропала из вида, а что касается Джулиана, он остался где-то далеко позади. У меня мелькнула отчаянная мысль развернуться и найти его, но птицей я всё-таки не был - огромной силы ударная волна отнесла меня в неизвестном направлении. Перед тем, как потерять сознание, я подумал, что этот взрыв, возможно, был сделан с помощью нитробензола.

Меня бил озноб. Я лежал на холодной земле, всё тело болело, а глаза отказывались видеть что-либо, кроме расплывчатых силуэтов деревьев на чёрном фоне неба. в грудной клетке с каждым моим вздохом всё сильнее отдавалось болезненное ощущение, переросшее в страшную боль. Что-то нестерпимо кололо у меня в груди, что-то, что я мог принять за часть посленаркотического синдрома, если бы не уверенность, что я не прикасался к кокаину вот уже целых две недели. Оставив на земле густую мутную лужу, я, наконец, смог подняться, вытирая кровь и грязь с рук о брюки и
пытаясь прикрыть пятно на рубашке и её рваные края воротником пиджака. Я раглядел лежащий в десятке ярдов от меня женский силуэт. Хоть меня и шатало, как хорошо поддавшего моряка, я всё же смог добраться до Эллен, проделав, правда, последние шаги ползком.
- С тобой всё в порядке? - бормотал я в полузабытье, протягивая к ней руки. - Скажи, что всё хорошо. Они ведь не убьют нас, да? Такого просто быть не может... - вероятно, у меня был бред. В здравом уме я бы не говорил такого. - Эллен. Эллен! ты цела? Скажи мне! Сейчас же!
Я всё пытался добиться ответа, хотя видел, что Эллен молчит не из-за боли или какой-либо травмы. Она просто смотрела на меня, и каждая её черточка дышала укоризной.
- Постой... А где Джулиан? - я резко развернулся, зажимая ладонью тёплое липкое месиво на груди. - Ты видишь его?
Я искал мальчика взглядом вокруг нас до тех пор, пока мой взгляд не
упал на заброшенный дом, где мы только что были. На то, что от него осталось. Даже в темноте были видны чёрные обгорелые стены, возвышающиеся подобно руинам старинного замка, торчащие из них отколотые кирпичи, обломки упавшей крыши и сизый дым, поднимающийся в небо. Джулиан остался где-то там...
- Ты не уберёг его, Шерлок, - прошептала Эллен. - Ты не смог защитить его...

Моё сердце стучало подобно ударам молота по брезенту. Дышать стало тяжело, наружу пробивался хриплый кашель. Я прикрыл глаза, думая, что мне будет так легче. Память услужливо понесла меня куда-то вдаль по розовой реке среди зелёных холмов. Я начинал бредить.
***

---

"Альтернарративы", история пятая -- "Недруг"

[Nyctalus]

Хвост и последний долг с прошлогоднего SHBF, заключительная история из цикла "Альтернарративы", написанного по заявке Мильвы.

Цикл представляет собой пять альтернативных историй, описывающих события 1991--1894 годов (рейхенбахских альтернатив), не связанных между собой сюжетно.
Предыдущие истории можно найти здесь: 1-3, 4.

Пятая история, "Недруг", в комментариях.

@темы: Sherlock Holmes Birthday Fest, Фанфики

---

«Раскопай своих подвалов»

[Erno]

Дамы и господа.

Я тут собираюсь подновить эпиграф сообщества — повесить туда баннеры и так далее. Поэтому если вы администрируете/модерируете какой-нибудь шерлокианский или околошерлокианский ресурс и хотите, чтобы я повесил в эпиграф ваш баннер или ссылку на вас, — отпишитесь в комменты к этому посту. Если вы составите краткое, на пару предложений, описание вашего ресурса («Сообщество посвящено тому-то, приветствуется то-то, нежелательно то-то») — совсем хорошо.

Запись буду поднимать.

@темы: Ваше мнение, Организационное, Шерлокиана в Сети, Разное

---

"Осеннее обострение"

[Sectumsempra.]

Автор:  Sectumsempra.
Клип по фильму "Собака Баскервилей" с Роксбургом и Хантом в главных ролях.
Рейтинг: R (из-за обилия крови и употребления наркотиков))
Джен.
Музыка: O'Stravaganza - Il Sonno (Вивальди в кельтской обработке)

@темы: Шерлок Холмс, Экранизация с Ричардом Роксбургом, Доктор Уотсон, Инспектор Лестрейд, Кино, Клипы

---

Сообщество джена и гета по ШХ

[felinn]

Опять Реклама с разрешения администрации.

<a href="http://www.diary.ru/~SH-het-gen/" target=_blank><img src="http://static.diary.ru/userdir/3/2/8/0/32804/53975787.gif"></a>

Уважаемые авторы, буду рада если вы продублируете свое творчество)

@темы: Ссылки

---

[Sectumsempra.]

С позволения администрации.
Если нельзя, то я удалю.
И помогите, пожалуйста, установить ваш баннер у нас в эпиграфе, потому что что-то такое с кодами.

Хотели бы попасть в число ваших друзей.

<a href="http://pay.diary.ru/~ShH-slash/" target=_blank><img src="http://static.diary.ru/userdir/2/7/5/1/275148/52387955.jpg" border="0" alt="Cлэш-сообщество по произведениям Конан Дойла"></a>

@темы: Шерлокиана в Сети, Ссылки

---

[Эйни Птичка-Синичка]

У меня очень глупый и странный вопрос. Если я нарушаю какие то правила-то извините.
А что случилось с дружественным слэш-сообществом по Уотсону и Холмсу?
Или меня тупо там забанили? Не могу понять....
T_T

@темы: Ваше мнение, Разное

---

Кроссовер Шерлока Холмса с... Шерлоком Холмсом

[Erno]

01.04.2010 в 20:00

Пишет  Джиалгри:

Мистический триллер. Клип.
Друг мой, друг мой, я очень и очень болен (с)
Вернее, мне уже лучше, но пока я болела, мне приглючилась идея клипа.

Чёрный человек
Кроссовер Шерлока Холмса с... Шерлоком Холмсом.
В качестве саунда - поэма Сергея Есенина (хотя вообще я терпеть не могу, когда стихи читают вслух).


ЗЫ: Там есть пара технических глюков, от которых я решительно не могу избавиться. Но я уже так замучилась с этим Сони Вегасом... в результате пришлось перекодировать файл из wmv в wmv же, чтобы избавиться от чёрных полей, гррр.

@темы: Кроссоверы, Экранизация с Робертом Дауни-младшим, Джен, Экранизация с Джереми Бреттом, Кино, Клипы

---

Белл...Джозеф Белл.

[wulfee]

2 декабря 1837 года, в семье шотландского врача Белла родился мальчик, который получил имя Джозеф. С детства маленький Джо был очень разносторонним ребенком, ему одинаково хорошо давались, как прикладные, так и гуманитарные науки. Но больше всего, у него лежала душа к физике и химии.
Когда наступила пора определяться с дальнейшей учебой, Джозеф решил не зацикливаться на чем-то одном, параллельно изучая и химию и анатомию. Он справедливо полагал, что чем больше знаний будет у будущего врача, тем легче ему будет потом, на практике. А особой «фишкой» у Белла было изучение влияния ядов на организм человека. Вот почему в его доме была специальная лаборатория, где будущий эскулап проводил различные опыты.
Но не оставлял молодой человек и своих занятий литературой. Конечно, ему не удалось достичь таких вершин, как его знаменитому соотечественнику Роберту Бернсу, но, говорят, что небольшие поэмы и стихи Белла имели своих почитателей. Хотя бы потому, что в них были тонко подмечены такие особенности поведения и характера человека, что «типаж» получался яркий, выпуклый и очень узнаваемый…
Став врачом, Джозеф проявил еще несколько своих хороших качеств – он работал очень много, никогда не отказывая людям только потому, что они живут далеко от центра или не имеют возможности сполна расплатиться за лечение. Все это, в конечном счете, сыграло на авторитет молодого терапевта. Он стал очень популярным в Эдинбурге, к его услугам обращалось в том числе и многочисленное семейство Чарльза Дойла, сына известного художника, в котором росло семеро детей (будущий писатель Артур был первенцем).
В те детские годы Артур и предположить не мог, что судьба сведет его с доктором Беллом значительно позже, в 1877 году, когда Дойл во время учебы в Эдинбургском университете будет судорожно выискивать дополнительные источники заработка, чтобы попасть на очередную лекцию профессора Белла. Последний был кумиром у студентов, его часто вспоминали и другие ставшие известными сокурсники Дойла, например, Джеймс Бэрри (будущий автор «Питера Пэна») и Роберт Льюис Стивенсон.
Лекции Белла были очень интересны и познавательны. Профессор приглашал в аудиторию очередного пациента и первым делом интересовался у студентов, кто может прямо сейчас сказать, что это за человек, откуда он прибыл, род его занятий и причина заболевания? Версий было много, но Джозеф терпеливо учил выделять главное. Так, однажды на лекцию явился человек в шляпе с явными признаками лихорадки. Белл пояснил студентам, что поскольку человек забыл снять шляпу, то, скорее всего, он отвык от цивилизованных манер, значит, в последнее время он служил в армии, где принято оставаться в головном уборе для отдания чести. А поскольку у него признаки лихорадки, характерной для Вест-Индии, то прибыл, судя по всему, этот человек из Барбадоса.
Сам того не подозревая, именно доктор Белл стал основателем дедуктивного метода, которым потом будет блистать знаменитый Шерлок Холмс. К слову, профессор обращал особое внимание студентов на характерные привычки и особенности представителя той или иной профессии, скажем, если перед ними был моряк, Белл мог с точностью до региона определить, откуда прибыл тот или иной матрос. А студентам пояснял, что в этом нет ничего сложного, достаточно знать, где и какие татуировки делают моряки. Это и позволит сделать правильный вывод.
Или еще один пример. Для того чтобы точнее определить характер поступков человека, Белл предлагал студентам заняться изучением акцентов, которые употребляются в английской разговорной речи. А зная, уроженцем каких мест является тот или иной пациент, нетрудно установить и его привычки, как вредные, так и полезные.
Поистине щедрым подарком для Артура Конан Дойла стал тот факт, что профессор выделил его из большого отряда студентов и даже предложил место своего ассистента. Это стало очень хорошей школой для Артура, как с точки зрения его медицинского, так и литературного будущего.
О том, что прообразом Шерлока Холмса является именно Джозеф Белл, свидетельствует ряд фактов.
Внешность. Вот как описывал своего героя Дойл: сложение худощавое, рост больше шести футов (более 180 см), тонкий орлиный нос, квадратный, чуть выступающий вперёд подбородок, острый, пронизывающий взгляд, «несколько скрипучий» голос. А вот черты самого Джозефа Белла, данные опять-таки Дойлом: «Белл был весьма замечательным человеком, как внешностью, так и умом. Он был высок, жилист, темноволос, с длинноносым проницательным лицом, внимательными серыми глазами, худыми плечами и дергающейся походкой. У него был резкий голос»
Привычки: вначале, традиционно о Шерлоке Холмсе: «если не было срочной работы, мистер Холмс просыпался поздно. Когда на него находила хандра, он, облачившись в халат мышиного цвета, мог молчать целыми днями. В столь же «жизнерадостном» одеянии он проводил свои бесконечные химические опыты. Остальные халаты – красный и голубоватый – выражали другие состояния души и использовались в самых разных ситуациях. Временами Шерлока Холмса обуревало желание поспорить, тогда, вместо традиционной глиняной, он раскуривал трубку из вишнёвого дерева. Находясь в глубоком раздумье, знаменитый детектив позволял себе грызть ногти. Еда и собственное здоровье интересовали его неразумно мало.»
А вот, что мы знаем о привычках Белла: химические опыты он проводил независимо от того, насколько был загружен в университете и лечебной практике. Курил трубку, иногда на него нападала хандра. Спорить любил, о еде беспокоился мало…
Даты: первый рассказ о приключениях сыщика-консультанта Шерлока Холмса был опубликован 1 декабря 1887 года, как раз к 50-летию Джозефа Белла, которое он отпраздновал на следующий день! Совпадение? Не думаю. Скорее подарок учителю от благодарного ученика.
И еще об одном факте хочется написать. Джозеф Белл очень внимательно следил за литературными трудами Артура Конан Дойла. Самого «прообраза» легендарного сыщика англичане «вычислили» довольно-таки быстро. Но когда ему задавали вопрос: «А правда, что вы являетесь…», Белл неизменно отвечал: «Ну что вы! Где уж мне подняться до таких вершин. А настоящий прообраз Холмса, это, естественно, сам Артур».
А может, и правда? Ведь когда писатель с помощью своего героя распутывал самые загадочные преступления, учебников по криминалистике еще не было. Но не боги горшки обжигают…
Остается добавить, что достопочтенный Джозеф Белл прожил относительно долгую жизнь и скончался 4 октября 1911 года, двух месяцев не дожив до своего 74-летия. А чтобы не заканчивать на грустной ноте, приведу один из многочисленных афоризмов Шерлока Холмса: «Вы видите всё, но не даёте себе труда поразмыслить над тем, что вы видите!»
Эти слова очень часто произносил в жизни и Джозеф Белл…Холмса: «Вы видите всё, но не даёте себе труда поразмыслить над тем, что вы видите!»
Эти слова очень часто произносил в жизни и Джозеф Белл…

@темы: Шерлоковедение, Разное

---

Домашние средства

[Jack Stapleton]

Вязкая жижа подступает к самому подбородку. Руки беспомощно хватаются за пучки травы, за высохшую, режущую ладони осоку. Ноги занемели в ледяной грязи и тянут меня ко дну - а есть ли оно вообще у Гримпенской трясины? Рывок. Ещё рывок. Надышаться перед смертью. Вырвать хоть пару лишних секунд, прежде чем горло забьёт горько пахнущая болотная тина.
Не сдаваться, чёрт побери!
Ещё рывок.
Я сбрасываю одеяло и резко сажусь на постели.
Ох, чёрт возьми. Всего-навсего сон.
Утренний свет, заполнивший комнату, кажется невозможно ярким. Щурясь с непривычки, оглядываюсь по сторонам и не сразу даже замечаю Лору, которая стоит у окна, раздвигая тяжёлые гардины. Солнце пронизывает их упругим жёлтым светом.
- Ты проснулся, Джек? Наконец-то!
Ну конечно. Кумб-Треси. Неудивительно, что я проспал целые сутки, если сумел добраться туда на своих двоих.
Наверно, стоило бы отшутиться по привычке, но как только я пытаюсь заговорить - меня тут же складывает пополам сильнейший приступ кашля. Похоже, о том, что я насилу остался жив, напоминают не только сны.
Лора резко оборачивается. В карих глазах - тревога. Так сразу и не вспомню, когда на меня кто-то так смотрел последний раз.
- Похоже, Джек, ты разболелся не на шутку.
- Ничего, - я не узнаю собственного голоса, - до свадьбы заживёт.
Лора кладёт мне руку на лоб и обеспокоенно качает головой.
Посмотреть со стороны, так никто бы и не поверил, что она знает правду. А ведь знает, и уже высказала всё, пока тащила меня - мокрого, лязгающего зубами, с головы до ног в тине - на второй этаж. И потом, ожесточённо намыливая мне спину - склоняла на все лады и Йоркшир, и злосчастную фотографию, и, бог знает почему, бабочек. А я и не пытался ничего сказать в ответ. Наверно, спал на ходу. Да и было бы что ответить.
- Лежи. И не вздумай вставать! Я сейчас...
Я успеваю заметить только край клетчатой юбки, который стремительно, как бабочка, исчезает за дверью спальни, и снова откидываюсь на подушки. Жить можно. Я всё никак не свыкнусь с этим ощущением. Дышать полной грудью, правда, пока не под силу - кашель снова напоминает о себе. Интересно, а пришло бы Холмсу в голову, что я лежу вовсе не на дне Гримпенской трясины, а здесь, в постели художника Лайонса, в его ночной рубашке, которая мне явно не по росту?
Пожалуй, вся фамильная везучесть предыдущих баскервильских поколений досталась в наследство мне. И плевать я хотел на местных фермеров, которые уже наверняка пустили слух, что-де последнего непредусмотренного Баскервиля сожрало-таки его собственное фамильное проклятье. Какое мне дело до легенд, пока я снова вижу неяркое, но такое ласковое солнце, пока его лучи гладят мне щёки и волосы...
На одеяло падает тень: Лора уже вернулась. Поднос в её руках выглядит огромным. Она не без труда ставит его на столик у кровати.
- Ну-ка, выпей!
Я сажусь в постели и осторожно подношу к губам тяжёлую чашку. Кофе! Как я люблю - со сливками и корицей. Горячий, невозможно сладкий тёмный нектар струится в саднящее горло. Улучив момент, Лора кутает мне шею полосатым шарфом.
- Знаешь, меня ещё никто никогда не лечил, - я искоса наблюдаю за её движениями. Сейчас в руках у неё клочок ваты, который она с энтомологической ловкостью наматывает на спичку. На ходу открывая пузырёк, Лора садится у меня в ногах и откидывает край одеяла.
- Это ещё зачем?
- Смажу тебе пятки йодом, конечно. Только не дёргайся. Будет щекотно.
Это и вправду щекотно, и, если бы не больное горло, я бы засмеялся. Просто потому, что хочется. Интересно, что же Лора мне рисует - просто пару мазков крест-накрест? А вдруг бабочку?
После одеял и грелки ногам холодно, и, как только Лора заканчивает с левой пяткой, я быстро отдёргиваю её назад, в тепло.
Но Лора не спешит заняться второй пяткой. Она в изумлении смотрит куда-то под плед.
- Джек... мамочки, почему... почему ты ТОЖЕ светишься?!
Я заглядываю под одеяло со своей стороны и едва не проливаю на себя остатки кофе. Потом перевожу взгляд на пузырёк в руках Лоры... и всё встаёт на свои места.
- Откуда это у тебя?
- Я нашла это в твоём кармане. Ну, когда собирала твою одежду в стирку. А... Джек, ты что?!..
Я снова сгибаюсь пополам. Только на этот раз не от кашля, а от смеха.
- Да это же не йод, милая... Это же ФОСФОР!
Дверь снова распахивается. Не дожидаясь, пока я протяну руку, Собака бесцеремонно водружает передние лапы на кровать и тычется носом в мою раскрашенную пятку.
- Ну вот, - Лора в умилении, - теперь вы оба светитесь. Будете вдвоём Генри пугать. А что, почему бы ему не навестить больного кузена?

@темы: Гет, Фанфики

---

Вопрос к знатокам канона

[going fishing]

Добрый день.

Не знаю, как бы сформулировать просьбу.
В общем, не дает мне покоя некоторая нестыковка. Возможно, это лишь результат бессистемности прочтеня канона, но все же.
Цитаты из Конан Дойля:
"...Зимой этого года и в начале весны 1891-го газеты писали о том, что Холмс приглашен французским правительством по чрезвычайно важному делу, и из полученных от него двух писем - из Нарбонна и Нима - я заключил, что, по-видимому, его пребывание во Франции сильно затянется. Поэтому я был несколько удивлен, когда вечером 24 апреля он внезапно появился у меня в кабинете..." ("Последнее дело Холмса")
"Весной 1894 года весь Лондон был крайне взволнован, а высший свет даже потрясен убийством юного графа Рональда Адэра..." ("Пустой дом")
Как все мы знаем, в первом рассказе ШХ борется с Мориарти и якобы погибает у Рейхенбахского водопада. Во втором - неожиданно возвращается. Между событиями прошло 3 года, и для меня сей факт был бесспорен (это я читала еще в возрасте 11 лет).
И вот недавно нахожу в рассказе "В Сиреневой сторожке":
"Я читаю в своих записях, что было это в пасмурный и ветреный день в конце марта 1892 года. Холмс, когда мы с ним завтракали, получил телеграмму..."
Я, вероятно, слишком серьезничаю. И сборник "Его прощальный поклон" я еще не дочитала.
Но изучить канон я решила твердо.
Объясните начинающей, где я туплю что я напутала с датами?

Ох, мне прямо-таки стыдно за свою неосведомленность.

@темы: Шерлок Холмс, Шерлоковедение, Литература

---

Подборка комиксов.

[Mr. GR]

Комиксы раскопаны тут

@темы: Шерлок Холмс, Ссылки, комиксы

---

Касательно лорда Блэквуда

[Sectumsempra.]

Как только вышел фильм Ричи, имя лорда Блэквуда показалось мне странно знакомым, помимо того, что, оно довольно тривиально. Но я где-то его явно видела, причём в связи с Холмсом.
И вот на днях нашла, где я его видела раньше.
П. Г. Давыдов, А. Е. Кирюнин
Этюд о крысином смехе
читать тут
Это довольно "травянистая" пародия на Холмса.
Была опубликована в той самой двухтомной книге, выпущенной Уральским Холмсианским обществом к 100-летию схватки у Рейхенбахского водопада.

@темы: Юмор, Литература

---

вопрос

[nikolekidmanfan]

Уважаемые члены сообщества, хочу задать вопрос: кого из актёров вы видите в образах Холмса и Ватсона?
Лично я вижу в образе Ватсона Джона Леннона. красивый и молодой мужчина, который пленяет своим обаянием.
Холмс- Олег Бсилашвили в 44-45 лет. У него тогда горели глаза и чувствовалась в нем какая-то чертовщина, надлом, окоянство...Кстати, Олег пробовался на Ватсона в нашем фильме))
Ваши мнения, кто мог бы исполнить роли Ватсона и Холмса?

@темы: Кино

---

Съеден по собственному желанию

[Jack Stapleton]

СЪЕДЕН ПО СОБСТВЕННОМУ ЖЕЛАНИЮ

Идея принадлежала Ватсону, была одобрена Холмсом и при консультации Мортимера слита в Лору Лайонс. На которую вся эта длинная цепочка возлагала основные надежды.
- Изъел ты себя, Джек, - заворковала миссис, что ей не слишком нравилось, Лайонс, когда энтомолог в очередной раз попытался завести разговор о письме про десять часов вечера. - Чужое наследство, чужое наследство... Надо, в конце концов, управлять своими чувствами. Захотел - влюбился, захотел - без наследства обошёлся...
- Вот так - захотел и обошёлся?! - недоверчиво уточнил обожатель бабочек. - Силой мысли?
- Силой воли, - наставительно поправила Лора. - Это называется аутотренинг. Хочешь попробовать? Или слабо?
- И попробую! - решился Стэплтон. - Интересно, как это ты меня от наследства отучишь?
- Во-первых, - объявила Лора, стаскивая с полки целую охапку книг, - твоя жизнь должна быть интересной.
- Опять, что ли, в Коста-Рику сбежать?
- Нет, я имела в виду - надо доказать, что тебе и без наследства повезло. У тебя ведь есть научная работа, большая библиотека и очень интересные соседи...
- В том числе бедный дядюшка Чарли.
- Выкинь дядюшку из головы, - распорядилась миссис Лайонс. - Кроме того, тебе нужно хобби. Во-первых, ручной труд - вышивание, выжигание, выпиливание...
- Похоже, - пробормотал Стэплтон, на секунду представив себя с пяльцами в руках, - художник Лайонс был умнее меня...
- Был! Не перебивай. Второе - коллекционирование.
- Так я уже бабочек собираю! - запротестовал Джек.
- Никаких бабочек! - пресекла его Лора. - Бабочки будут напоминать тебе о трясине, а трясина - о наследстве. Собирай лучше открытки.
- Не греет, - зевнул Джек.
- И самое главное, - пропела миссис Лайонс, - надо тебя привлечь к какому-нибудь альтруистическому делу...
- Давай я тебя с мужем разведу! - обрадовался Стэплтон.
- Нет, не годится, - возразила Лора. - Это тоже напоминает о наследстве... Придумала! Давай каждую субботу ходить на то место, где собака Баскервилей съела Хьюго, и выпалывать там сорняки!
- Кто бы нас послушал, - со вздохом прокомментировал Стэплтон, - мы заразились от сэра Генри белой горячкой.
- Нет, - торжественно провозгласила Лора, - мы вступаем в интереснейшую полосу нашей жизни!

***
Домой Стэплтон вернулся нагруженный книгами. Сил на то, чтобы почитать их, уже не оставалось.
Поэтому на следующее утро, сварив себе кофе, натуралист опять забрался под одеяло и погрузился в их изучение. Но то ли книги плохо сочетаются с кофе, то ли голова спросонок ничего сложнее кофе не варит - только между третьей и четвёртой страницей Джек начал неудержимо зевать.
"Так дело не пойдёт, - сказал он себе. - Перейдём... как там говорила Лора? - к практической части. Давай разбираться, что в моей жизни хорошего без наследства. Ну и что у меня без наследства остаётся? Одни болота. А что, - начал рассуждать энтомолог, не глядя зашвырнув книгу под кровать, - чем не преимущество? Я знаток торфяных болот. Разве неправда? Да я вообще хозяин болот! - раззадорился он. - Мне все тропинки знакомы. Хожу где хочу, хоть с закрытыми глазами. Да я... я вообще Иван Сусанин!"
Тут до Стэплтона с опозданием дошло, что сравнение попалось не очень-то удачное, ибо кончил Сусанин плохо (какой интерес быть памятником? Да и оперой не лучше).
"Мда, что-то я переборщил, - он поскрёб в затылке. - Так, что у нас ещё есть? Бэрил. Ну и какие от Бэрил преимущества? - тут Джек некстати вспомнил про сэра Генри. - Только рожки. Рожки-рожки... как у козерожки".
Козерожка энтузиазма не внушала.
- Галиматья, - резюмировал мистер Джек, нашаривая под кроватью тапки. - Если честно, пропаду я без наследства. То есть уже пропадаю.
Пропадать без наследства в четырёх стенах было скучно, и Стэплтон выполз погулять на болота.
Как на грех, день выдался совершенно неподходящим для того, чтобы увидеть преимущества жизни без баскервильского миллиона. В первую очередь мешал туман.
"Ну и Девоншир, - невесело думал Стэплтон, шагая по тропинке вдоль Гримпенской трясины. - Глазу не за что зацепиться. Ни сучка, ни задоринки, ни бугорка, ни впадинки... - тут он споткнулся и едва не угодил в глубокую лужу. - За что же так, за что умных английские законы обижают?"
Как раз в этот момент мимо проскакал верхом сэр Генри.
"Ну, а что хорошего в этом, с позволения сказать, родственничке? - машинально спросил себя порядком обрызганный натуралист. - Не считая того, что по нему легенда плачет?"
И тут в голове находчивого любителя бабочек родился поистине гениальный план...
"Не всё же Лоре на мне отыгрываться", - сказал он себе и окликнул родственника:
- Эй, сэр Генри! Куда так скачете? От собаки, небось, удираем?
- Не к ночи будь помянута, - проворчал сэр, - особенно без виски. Вы у миссис Мортимер часом не спрашивали - вдруг есть легенда, как от неё избавиться?
- Избавиться - навряд ли, - мысленно потирая руки, ответствовал Джек, - а вот понравиться ей вам вполне под силу.
- Да ну?! - сэр Генри заглотил наживку с крючком и без закуси. - Это как это?
- Это целая наука, - припоминая Лорины разглагольствования, неспешно начал объяснять Стэплтон, - аутотренинг называется. Значит, вы должны стать аппетитнее... э-э, я хотел сказать - понравиться собаке Баскервилей. Для этого нужно: а) заняться собой. На Боськин вкус... шубу больше не носите, от неё изжога бывает. Усы выщипните.
- Чтобы было, как на портрете Хьюго? - уточнил Баскервиль.
- А... возможно. Теперь: б) завязывайте-ка с виски и переходите на овсянку.
- Это ещё почему?
- А Боське не очень нравятся горячие канадские мужчины. Тем более пьющие.
Генри разевал рот, как кукушонок в гнезде.
Стэплтон был на седьмом небе от осознания своей невероятной находчивости.

***
В субботнее утро Джек решил дать себе поблажку и понежиться в постели допоздна (с учётом того, что вечером в пятницу они с Мортимером засиделись над интересным черепом и не менее интересной бутылкой коньяка), но состояться этому плану было не дано. Часов в десять утра кто-то принялся настойчиво барабанить зонтиком в оконное стекло.
- Чего... - Джек, которому снилось, как он прячется от Холмса в большом сундуке, сунул голову под подушку. Но звук никуда не делся. После третьей очереди энтомолог сполз с кровати и, протирая глаза, подошёл к окну.
Внизу стояла Лора с тяжеленной корзинкой сельхозинвентаря.
- Джек! - окликнула она. - Ты там встал? Уже десять часов!
- Ну и что, что десять?
- Мы же договаривались!
- Ах, ну да... - Стэплтон почесал в затылке и поспешно присел, чтобы Лора не увидела его пижаму. - Я уже встал, и кофе попил, собираюсь и бегу.
- А ты спорт любишь? - спросила по дороге Лора.
- Предлагаешь пробежаться? - отозвался Стэплтон, зевая в весь рот. - Я и так за бабочками целый день бегаю - меня с болот веником выгоняли! Или поплавать в луже?
- Ну что ты всё - лужа, лужа! Надо радоваться, что они у нас есть. Вот ты ходишь, ловишь бабочек, видишь эти самые лужи, а потом всё, придёт Холмс - и их не будет, понимаешь?
- Опять говорильня, - буркнул любитель болот.
До лощины имени Хьюго, посреди которой торчали два гранитных столба, добрались без разговоров.
- По-моему, - Стэплтон огляделся, - Хьюго слопали вот тут, - и ткнул пальцем в то место, где растительности было поменьше.
- А по-моему, - подловила его Лора, - ты всегда говорил, что его слопали вот тут, - и показала туда, где поднимались целые заросли камышей.
- Ну зачем их выпалывать? - Стэплтон даже огорчился.
"Ой, неужели действует? - подумала Лора. - Он думает о чём-то, кроме наследства! Котёночек мой бедный..."
- Ты тоже заметил, какое чудесное состояние болот? - обрадованно начала она ему впаривать. - Ни море, ни суша, размытые полутона... Тебе ведь нравится, как лягушки квакают? И посмотри, какая прелесть! - тут Лора набрала полную горсть бурой камышовой пыльцы и фукнула в лицо Стэплтону.
- Ах, ты так? - Джек подбежал и выстрелил камышом в Лору. - Ну, держись!
Призрак съеденного Хьюго наблюдал из-за гранитного столба за задорно хохочущим потомком. Он-то прекрасно знал, что съели его не в камышах и не в траве, а аккурат под гранитным столбом, на курчавом вереске... но счёл за благо не портить обедню.

***
Растрачивать попусту такой заряд аутотренированности было попросту жалко. Но по пути домой Стэплтону как нельзя кстати повстречался сэр Генри. Наследник был трезв и без шубы, но, по-видимому, этим его действия на пути к совершенству в Боськиных жёлтых очах и ограничились.
- Ну, как продвигаешься? - придирчиво осведомился Стэплтон. - Вижу, что не очень. Ну-ка, пройдись!
Генри подкрутил усы и послушно продефилировал по обочине тропинки.
- Так я и знал, - укорил Джек. - Чего сутулишься, где пузо?! Ты же Баскервиль, а не каторжник невкусный!
- А я так не могу! - запротестовал сэр. - Мне трудно из-под палки!
- Да? - начал заводиться энтомолог. - А мне, думаешь, было легко с одним чемоданом из Коста-Рики удирать? У меня же не Коста-Рика была, а сплошная чунга-чанга! Грейпфруты всякие прямо под балконом росли. Море круглый год. А бабочки! Лови - не хочу! Раньше я, между прочим, на конференцию энтомологов первый был... а теперь второй за наследством, - закончил он вполголоса.
- А я вот не могу без виски! - рассердился Генри. - На меня уже Ватсон косо поглядывает: что это вы, мол, сэр Генри, йогом заделались?
- Примитив! - сердито фыркнул Стэплтон.
- Мухолов! - обрадованно заорал Генри и, успокоив тем самым свою совесть, побежал домой наливаться виски.
"Погорячился я всё-таки, - не удержался от мысли Джек, вспомнив, как однажды уже накричал на родственничка из-за Бэрил. - Такая операция провалиться может! Я спокоен. Я удивительно спокоен", - взял он себя в руки при помощи Лориной мантры и крикнул вслед сэру Генри:
- А как же быть с собакой Баскервилей?
Расчёт оказался верен. Упоминание о фамильной привидяшке живо вытеснило из головы Баскервиля даже мысли о предвкушении встречи с обожаемым канадским напитком. Старательно выпячивая пузцо, он заспешил назад.
"Работает, - тепло думал Стэплтон, глядя на двоюродного братца глазами художника, кладущего последние мазки на "Мадонну Оньисанти", - ей-богу, работает! Ох, Генри, Генри, знал бы ты, какое чудо из тебя может получиться! Прямо заспиртовал бы и на камин поставил! Жаль, не увидишь ты, чем эксперимент закончится. Жаль!"

***
Решающая часть эксперимента была запланирована на вечер пятницы. Стэплтон заранее отправил Бэрил в гости к Мортимерам, накупил продуктов и сам приготовил ужин по-костарикански - с переменным, конечно, но всё-таки успехом. Помешивая подгоревшее блюдо под названием чилли (а, Лестрейд с ним, что горелое, можно на латиноамериканскую экзотику списать), он ни с того ни сего вспомнил о Лоре и принял категорическое решение отбояриться от завтрашней вылазки в камыши, ибо после трёх часов у плиты, а уж тем более грядущих событий ему уж точно будет не до прополки родных болот.
Едва Джек закончил в виде отдыха варить кофе, как в дверь постучался Генри. К приятному удивлению энтомолога, сэр за прошедшую неделю не терял времени. Он ухитрился-таки, наверняка не без помощи миссис Бэрримор, выщипать усы, а брюшко старательно подпирало изнутри канадский пиджак.
- Вот что значит рациональная психотерапия! - сказал Стэплтон и позвал гостя за стол.
Вечер летел незаметно. Генри с исключительной добросовестностью откармливался подгоревшим экзотическим чилли, запивал его кофе и разливался соловьём в адрес отсутствующей Бэрил. Стэплтон не без удовольствия оттягивал время, ожидая, когда за окошком сгустится туман.
Наконец момент настал.
- Ну что, готов попробовать? - Джек сунул под нос Генри последнюю чашку кофе и вышел из дома, мурлыча себе под нос: "Сегодня твой день, сегодня только твой день..." Это изрядно походило на Лорины мантры, но звучало симпатичней.
В сарае ждала Боська. Она призывно тявкнула навстречу из-за двери и подтолкнула носом жестянку с фосфором. Пристроившись рядом с ней, Стэплтон принялся за работу.
- Так, покрасил я тебя, - довольно прокомментировал он минут через пять, - фигурка, лапки... Так, что мы забыли - глаза, а в них глубина, а в них доброта... и с утра мы не позавтраканные, - закончил он, потрепав мастифку по ушам. Собака высунула фосфоресцирующий нос в приоткрытую дверь и с аппетитом принюхалась.
- Секундочку, - пропел Стэплтон. - Мы спокойны. Мы с тобой удивительно спокойны. Тем более, он сам к тебе в лапы придёт...
А ещё через пару минут, проводив раскормленного и сияющего Генри за ворота, аутотренер довольно потёр руки и спустил Боську с цепи.
Шлёпавший домой по болоту сэр Генри услышал за спиной ворчание и топот собачьих лап. Обернувшись, он увидел в тумане мерцающий собачий силуэт, который вприпрыжку нёсся за ним и крутил хвостом, рассыпая белые искры.
- Неужели начинается? - заволновался наследник. - Что мне там Джек говорил? Хорошая собачка, я, честное слово, в завязке... То есть нет. Ты такая светящаяся, честное слово, ты не ширпотреб, ты эксклюзив...

***
А на следующее утро в Меррипит-хаус вломились вооружённые до зубов Холмс и Ватсон. Трудно описать их удивление, когда они обнаружили, что Стэплтон не торчит из Гримпенской трясины, а вполне себе сидит дома, мирно потягивая кофе.
- Мистер Стэплтон! - прикрикнул было Холмс.
- Мне не нужно наследство, - нараспев промолвил натуралист, отставив пустую чашку. - Мне абсолютно не нужно никакое наследство.
- Что это значит, чёрт побери? - рявкнул Холмс, не сразу вспомнив о плане своего боевого друга.
- Аутотренинг, - невозмутимо пояснил Стэплтон и подмигнул великому сыщику. - Вторую неделю занимаюсь.
- Аутотренинг, значит? - вспылил Ватсон. - Нет, уж, мистер Стэплтон, который всё равно тоже Баскервиль - вы нам объясните, что такое с сэром Генри?!
- Мне тоже интересно, что такое с сэром Генри, - отозвался мистер Джек, глядя в потолок.
- А то, что его сегодня отправляют в Канаду в запечатанном сундуке! - сурово провозгласил Шерлок Холмс. - Потому что вчера мы еле оторвали его от вашей собаки! Вот я и спрашиваю: как вы, чёрт побери, ухитрились добиться, чтобы последний претендент на наследство Баскервилей по своей воле влез к собаке в пасть?!
- Я его туда не звал, - махнул рукой Стэплтон, - и наследства мне никакого не нужно, как я уже сказал.
- Но идея-то ваша?!
- Идея вообще-то миссис Лайонс, - не моргнув глазом, парировал энтомолог, - а как наша учёная леди на неё набрела - я лично не спрашивал...
Ватсон покраснел до рыжих усов.
- В общем, если Генри по неопытности переборщил с аутотренингом, я тут абсолютно ни при чём, - закончил Стэплтон, - я максимум шестой подползающий... А теперь извините, джентльмены, я ещё не все упражнения сделал.
"Пожалуй, будь у Холмса скрипка, он бы ей дал сейчас Ватсону в лоб", - предположил он, наблюдая из окна за уходящими сыщиками, но тут в калитку вбежала Лора.
- Джек, где тебя носит? - закричала она. - Ты смотри, что я нашла на полянке под гранитным столбом!
И выложила на подоконник перед Джеком клочок пергамента, на котором готическими буквами было написано:
"Не выпалывайте камыши в моей лощине, мне с ними гораздо больше нравится.
Хьюго".
- Не может быть! - заметила Лора. - Получается, наш с тобой аутотренинг подействовал даже на твоего предка... Фантастика! Одномоментность существования...
- Приехали, - задумчиво резюмировал Стэплтон, закуривая сигару.

@темы: Юмор, Фанфики

---

[Llyd]

Название: Мера счастья
Автор: Katie
Переводчик: Llyd
Бета: в перспективе
Ссылка на оригинал: liquidfic.net/measure.html
Рейтинг: PG-13
Пейринг: Шерлок Холмс/Джон Уотсон
Выгоды не извлекаю, разрешение на перевод получено


В истории о том, как я прибыл на место происшествия отдельно от Холмса и инспектора Хопкинса, не было в ту пору ничего особенно важного - тяжелый пациент, пропущенный вызов и последний поезд, на который я чудесным образом успел после телеграммы моего друга; я, вероятно, не справился бы со всем этим, если бы не пожилой торговец, чья повозка довезла меня до парка, к огромному каменному дому. Важно то, что когда я добрался, дождь лил стеной, а девица, открывшая парадную дверь, сообщила мне, что они уже ушли, намереваясь первым делом осмотреть заброшенный коттедж и после вернуться в гостиницу. Я не видел причин возвращаться в город, не удостоверившись в том, что мои друзья также уехали, и потому, натянув воротник до самых ушей и низко надвинув на глаза шляпу, побежал к коттеджу, прежде чем покориться необходимости совершить пешую прогулку, в милю длиной и под проливным дождем, после по-настоящему неприятного дня.

Перед входной дверью был дюймовый слой зернистой грязи, и я заглянул в витражное окно. Там действительно были две фигуры - одна атлетическая, среднего сложения и, другая, очень высокая, стройная и тонкая. Я улыбнулся с усталым облегчением, и протянул было руку, чтобы постучать в стекло, как вдруг нечто, чего я не мог понять, остановило меня.

Я видел сквозь прозрачное оконное стекло, как Холмс протягивает своему спутнику снимок, он, очевидно, недавно достал его из ящика, видел нежную, насмешливую и покровительственную улыбку на его заостренном лице. Хопкинс взял улику у него из рук, затем, смеясь, произнес какие-то поздравления, по обыкновению любезный, скромный и деликатный, каким появлялся у нас в течение трех раз, с тех самых пор, как мой друг поймал рыбку на крючок в деле, касающемся Черного Питера.
Странность заключалась в том, что в просторной комнате с небольшим количеством мебели они находились слишком близко друг от друга. Потом снимок выпал из рук инспектора, он потянулся вверх и поймал губы моего друга своими собственными губами.
Я предельно честен с собой, когда говорю - впервые - о том, что застыл от совершенного шока. Руки моего друга обвились вокруг стана инспектора, и он потянул его на себя привычным властным движением. Их губы задержались на лицах друг друга - с нетерпением, но без того затаенного предвкушения, каким сопровождается открытие. Я читал историю в случайных прикосновениях. Они делали это прежде.
Помимо того, что я не мог пошевелиться от первоначального шока, я не двигался еще по одной, менее почтенной, причине. Первой и основной было очарование момента, все в Шерлоке Холмсе очаровывало меня, а сейчас с ним происходило нечто такое, что я никогда не считал для него возможным, не говоря уж о том, чтобы быть этому свидетелем.
Я видел его тело прежде при различных обстоятельствах и восхищался его мускулистостью и силой. Я любил его как свое собственное, хотя всегда на расстоянии и с братской почтительностью. Я склонялся над ним, когда оно кровоточило, дотрагивался до него, когда после оно искало краткого касания моей руки в безмолвной темноте.
Я горько сетовал по поводу шрамов, которые он принес на себе с Рейхенбахского водопада и появление которых я не мог предотвратить, потому что не был тогда с ним рядом. Больше чем о других я сожалел об отметинах на его левой руке, и в течение многих лет пытался как-то искупить это, но всякий раз терпел неудачу.
Тем временем они быстро разделись, мое дыхание прервалось, и я мог думать о том лишь, что никогда прежде не видел его спину столь грациозно изогнутой, никогда не задумывался о том, как выглядело его тело рядом с телом другого, в каком беспорядке могли быть его волосы, когда чужие пальцы зарывались в них.

Продолжение в комментариях

@темы: слэш, Шерлок Холмс, перевод, фанфики, Экранизация с Джереми Бреттом, Доктор Уотсон

---

Подлинная история Баскервильского Чудовища

[Sectumsempra.]

Роя вчера матчать к Девонширской истории, набрела вот на такую прелесть.
Прошу прощения, если это уже было, и если это боян)))
Думаю, что мы простим автору "наезды" на нашего гения)

@темы: Холмс, Шерлоковедение, Литература, Персонажи

---

"Я предпочитаю зимой путешествовать", R, кроссовер

[vmesto_imeni]

Название: Я предпочитаю зимой путешествовать
Автор: vmesto_imeni
Фэндом: ШХ-09/Индиана Джонс
Персонажи: Шерлок Холмс, Джон Ватсон, Генри «Индиана» Джонс-мл.
Варнинг: кроссовер, чуть-чуть мат, АУ
Жанр: общий
Категория: джен
Дисклеймер: какие права? Я вообще не знаю, что такое права. А то, что сейчас у меня в карманах…©
Рейтинг: R за мат
Саммари: АУ. Та же сцена, только в профиль без Ирэн Адлер.

От автора: таймлайна не существует. Это миф. Но я помню о своих долгах((

~*~
The man with the hat is back. And this time, he's bringing…©ID

Для Холмса этот визит начался с хруста ореховой скорлупы и фразы:

- Лондон такой унылый в это время года. Ни то чтобы в Нью-Джерси было лучше. Я предпочитаю зимой путешествовать.

Для меня этот визит начался немного раньше, когда я открыл дверь нашего 221B и увидел на пороге крупного мужчину в шляпе на манер ковбойской и в грязной одежде. Он имел крайне неопрятный и самоуверенный вид.

- Здравствуйте, - вежливо сказал я. – Чем могу помочь?

Мужчина криво усмехнулся, словно я задал какой-то дурацкий вопрос.

- Здравствуйте, - ответил он, чем немало меня удивил. – Я пришел к Шерлоку Холмсу. Он дома?

Я посторонился, пропуская его внутрь, и он, перешагнув порог, вежливо снял шляпу и вытер ноги о коврик, чем удивил меня еще больше.

Видимо, мое изумление отразилось на моем лице, потому что он сказал:

- Я – цивилизованный человек, мистер Ватсон, американец. Профессор в Принстонском университете в Нью-Джерси. Просто не переоделся с дороги.

Я хотел спросить, откуда он знает мое имя, но не стал. Посетители Холмса были всегда такие странные и эксцентричные, что, задавая всякий раз вопросы в духе откуда что берется, я превращался в дурачка, которому все поясняют, как в детективных романах.

Видимо, гость почувствовал себя неловко под моим пристальным взглядом, как это часто случалось с Холмсом, и похлопал себя по штанам, отряхиваясь. Нас окутало большое облако дорожной пыли.

Я деликатно прокашлялся, не сводя с него глаз.

- Доктор, - доверительным тоном сказал он. – Я знаю, что похож на обезьяну. Если вы перестанете так смотреть на меня и проводите к Холмсу – обещаю, я расскажу вам, как однажды выдавал себя за шотландского герцога.

Это было очень занимательно, я был бы не прочь услышать эту историю. Я люблю такие истории. Они в духе Холмса.

- Хорошо, - ответил я, умышленно не добавляя «мистер» и не требуя с него его имени, чтобы показать, насколько правильно я все понимаю. – Думаю, в настоящий момент, он спит.

- Значит, мы дадим ему пинка и разбудим, не так ли? – проговорил гость своим хриплым басом и уставился на меня исподлобья.

Если бы мои профессора были настолько похожи на мясников, я бы, наверное, не выдержал в анатомической комнате ни одной секунды.

- Да, разумеется, - ответил я, подозрительно сощурив глаза. – Прошу за мной.

Когда я огибал его тушу, застывшую посреди прихожей, я заметил, что к ремню у него прикреплен ужасный на вид длинный хлыст. Пока мы поднимались по лестнице, я все думал, зачем человеку, выдающему себя за профессора, такой пугающий подозрительный предмет – не иначе, чтобы укрощать строптивых американских студентов.

Как я и думал, Холмс спал на полу, завернувшись в занавеску, в то время как постельное покрывало занавешивало окно.

Я открыл, было, рот, чтобы возвестить, что к нему пришли, но странный гость шикнул на меня, криво оскалился и, тихо подкравшись к Холмсу, присел на стул возле него. Затем он вынул из кармана два огромных грецких ореха и, слегка сжав ладонь, обратил их скорлупу в труху.

Холмс вздрогнул и проснулся.

- Лондон такой унылый в это время года, - сказа профессор. - Ни то чтобы в Нью-Джерси было лучше. Я предпочитаю зимой путешествовать.

Я видел, как Холмс, узнав его голос, изменился в лице и заметался под своей занавеской.

Странный гость снова опустил руку в бездонный карман своей затертой куртки и вынул оттуда грязную тряпку, в которую что-то было завернуто.

- Я привез тебе это, - сказал гость, - из самой Сирии. Я нашел эти изысканные финики в Иордании.

В грязной тряпке оказалось несколько темных кусков чего-то, смахивающего на овечье дерьмо.

- Похоже, они уже не такие изысканные, да? – усмехнулся гость. – Ты будешь это есть?

- Отдай сюда, - буркнул Холмс, ловко выхватив из рук гостя мерзкую тряпочку.

Профессор расплылся в улыбке и откинулся на спинку стула.

- А твои любимые оливки…, - с той же самодовольной ухмылкой протянул он. – Прости, но из жопы мира они до Лондона не доехали.

Холмс сунул грязную тряпку с финиками в карман и стал тереть лицо ладонями, чтобы проснуться окончательно, сделавшись при этом невероятно похожим на мартышку.

Я, как всегда, почувствовал себя лишним, поэтому громко прокашлялся, чтобы обо мне вспомнили.

Холмс встрепенулся и уставился на меня.

- Познакомьтесь, Ватсон, - провозгласил Холмс, невежливо указывая на гостя пальцем. – Это Генри Джонс из Принстона, Нью-Джерси, который сам себя прозвал «Индианой».

- Лучше прозвать самого себя Индианой, - сказал Генри Джонс, протягивая мне руку, - чем ждать, пока кто-нибудь другой прозовет тебя чем-нибудь похуже.

Я пожал его руку, и у меня было такое чувство, словно я стиснул кусок древесной коры.

- Генри охотник за сокровищами, - выпалил Холмс.

- Я ученый, - поправил его Джонс. – Я охочусь за сокровищами, чтобы сохранить их для науки.

- Место сокровищ – в музее, я помню, - быстро проговорил Холмс. – Но вот незадача: сокровища нашел я, Шерлок Холмс, а оказались они, почему-то, в американском музее. Не знаешь, почему?

Холмс вылез из-под занавески и, встав на ноги, выпрямился. Он всегда выглядел очень глупо, когда хотел казаться выше, и я надеялся, что Джонс останется сидеть, чтобы не смущать моего друга еще больше.

- Тебе ответить в хронологическом порядке или в алфавитном? – уточнил Генри Джонс. – Ты как будто все еще злишься. У тебе перерыв между двумя делами?

- У тебя – между двумя бабами? – съязвил Холмс. – Ватсон, давно он здесь? Ничего не успел утащить?

Я растерялся, но, кажется, это был риторический вопрос.

- У тебя нет ничего, что представляло бы собой хоть какую-то историческую ценность, - ответил Джонс, сделав успокаивающий жест рукой.

Я тихо прошел вглубь комнаты и присел на край подоконника, потому что с этого места мне отлично было видно их обоих.

- Что в твоей сумке? – быстро спросил Холмс. – Что-то металлическое. Корона Британской империи?

Джонс громко фыркнул. Он был старше Холмса на несколько лет и намного крупнее, поэтому Холмс выглядел на его фоне суетливым мальчишкой.

- Оставь свои истерики для кого-нибудь другого, - неспешно проговорил Джонс. – Для доктора Ватсона, например.

Услышав «доктор Ватсон» я инстинктивно вздрогнул и встрепенулся.

- Кстати, мы его, наверно, смущаем, ведь он не понимает, о чем речь, - совершенно справедливо заметил Джонс.

Холмс возмущенно засопел, и я устроился поудобнее, чтобы заслушать волнующую историю их знакомства и, очевидно, ссоры.

- Это были чудесные сокровища, которые кельтские язычники…

- Друиды, - вставил Джонс.

- Неважно! – рявкнул Холмс. – Которые кельтские язычники спрятали во время саксонского завоевания, чтобы те не достались варварам. И, хотя это было в шестом веке, и друиды не оставили для меня никаких улик, чтобы я мог дедуктировать, я, на основе одних только материалов Джонса и собственной смекалки, вычислил, где они находятся.

Джонс трижды громко хлопнул в ладоши и показал Холмсу большой палец.

- Заткнись и не лезь в мою историю, - отрезал Холмс. Джонс поднял вверх руки, словно сдаваясь на милость победителя.

- Я не знал, что вы увлекаетесь поиском сокровищ, Холмс, - улыбнулся я.

- О, это было случайно, - злобно сощурившись, ответил Холмс. – Так вот, я нашел сокровища, потом события развивались очень быстро, все как в тумане, - и вот эти сокровища уже в американском музее, а не в британском, где им самое место.

Я уставился на Джонса, но тот только развел руками.

- Ваш друг, мистер Ватсон, никак не может понять, что найти сокровища в археологии – только половина дела, - пояснил он. – Вторая половина – достать их оттуда, где они находятся.

Он с укором посмотрел на Холмса, и тот быстро заморгал, как это с ним всегда бывало, когда он и сам знал, что его позиция в споре уязвима.

- Восемнадцать. Смертельных. Ловушек, доктор, - чуть ли не по слогам произнес Джонс страшным шепотом. – Простите мой американский акцент, но это был полный п*здец.

Холмс отвернулся.

- Кровожадные инки – и те не были такими параноиками, как ваши друиды, - констатировал Джонс. – Я пятьдесят шесть раз умер и воскрес, пока доставал оттуда эти штуки.

- Почему пятьдесят шесть раз? – не понял я.

- Потому что сокровищ было много, - процедил Холмс.

- И мне приходилось ходить туда-сюда несколько раз, - добавил Джонс.

- Хорошо еще, что я придумал, как обезвредить несколько ловушек, основываясь только на бессвязных бормотаниях этого человека о том, каких ужасов он там навидался, - сказал Холмс, заложив руки за спину. – Спасибо моему прекрасному знанию точных и естественных наук!

- Спасибо, что ты все это время дедуктировал снаружи, пока я исходил на мыло внутри! – возмутился Джонс.

- Ты сам настоял! – возмутился Холмс в ответ.

Я понял, что пора вмешаться, потому что Джонс, кажется, тоже начал выходить из себя от бурных воспоминаний, а, судя по его виду, добром такое не закончится.

- Что же было, когда вы вытащили все сокровища? – поинтересовался я.

- О! – воскликнул Холмс.

- Расскажи лучше ты, - поморщившись, сказал Джонс.

Я перевел взгляд на Холмса. У меня было такое чувство, что я нахожусь в цирке и присутствую на выступлении двух клоунов, разыгрывающих смертельный конфликт, а мое дело, как зрителя – внимательно следить за тем, откуда у них берутся дополнительные шары в руках и кролики в шляпах.

- Мы подрались, - коротко ответил Холмс. – Подрались из-за сокровищ, как последние ворюги.

- Он сделал меня подчистую, - добавил Джонс. – Эта его техника борьбы с превосходящим габаритами противником…

- Не надо о габаритах, - угрожающе процедил Холмс.

- …это нечто потрясающее, - не обращая на него внимания, продолжил Джонс. – Я умею только бить в лицо кулаком с размаху. Он сделал меня, как младенца. Где ты этого нахватался? Китай?

- Ирландия, - ответил Холмс.

Я поднял руки, призывая их заткнуться.

- Подождите, господа, - сказал я. – Победа осталась за Холмсом, а как же тогда сокровища оказались в американском музее?

Холмс нервно передернул плечами и уставился на Джонса.

- А вот это, - протянул Джонс, расплываясь в самодовольной улыбке, - уже моя профессиональная тайна.

Он скалился, развалившись на стуле, и вид у него был подозрительно кровожадный. Так прошло несколько секунд, в течение которых все не знали, что сказать и что добавить к этой истории. После этого Джонс стер с лица свою ухмылку и потянулся к внутреннему карману куртки.

- У меня есть к тебе одно дело, - сказал он.

В мгновение ока, Холмс подскочил к нему и, перехватив его руку, с силой вывернул.

- АУ! – крикнул Джонс. Затем он толкнул Холмса в грудь и тот, отшатнувшись, упал на письменный стол. – Почему ты всегда такой недоверчивый?! – возмущенно спросил Джонс, потирая вывернутую руку.

К моему удивлению, он сделался вдруг похож на большого обиженного мальчишку.

- Тебе ответить в хронологическом порядке или в алфавитном? – съязвил Холмс, отряхиваясь.

- Смотри, не порежься об эти смертоносные бумажки, - буркнул Джонс, вынимая из кармана какие-то мятые желтые записки.

Холмс приблизился на шаг. Я видел, что ему очень любопытно.

- Хоть бы в конверт упаковал, - тихо проговорил он, и я уже знал, что он возьмется за дело или, по крайней мере, все внимательно прочтет.

После этого Джонс неспешно поднялся на ноги и бросил мятые бумажки на журнальный столик. Так же неспешно он надел свою шляпу и поправил свой хлыст.

- Я остановился в «Рэджин», - сказал он. – На последнем этаже.

- «Рэджин»? – усмехнулся я. – Один день проживания в «Рэджин» стоит столько, сколько мы с Холмсом платим за эту прекрасную квартиру за три месяца.

Холмс сидел, демонстративно повернувшись к нам спиной, и бренчал на скрипке, словно ему все равно.

- Вам же сказали, - я ищу сокровища, - ответил Джонс, криво улыбнувшись из-под шляпы. – И я их нахожу.

Он сделал несколько шагов по направлению к двери и, увидев, что я метнулся за ним следом, поднял руку.

- Я сам найду выход.

Я послушно присел на край стола, и мы с Холмсом не сказали друг другу ни слова, пока тяжелые шаги загадочного гостя не стихли на лестнице.

The end.

@темы: Кроссоверы, Экранизация с Робертом Дауни-младшим, Джен, Alternative Universe, Фанфики